Книга "Возвратная волна", Прус Болеслав

Краткое описание/вступление:

дил из комнаты в комнату, всюду оставляя двери открытыми, и пел 
сильным, но фальшивым баритоном, отбивая тростью такт по столам и стульям, как 
на барабане.

	Allons, enfants de la patrie, 
	Le jour de la gloire est arrive...

	*О дети родины, вперед! 
	Настал день нашей славы... (франц.) - "Марсельеза".

	Так он дошел до кабинета и остановился перед отцом в своей шотландской 
шапочке, сдвинутой набекрень, и в расстегнутом жилете, потный и пропахший вином.

Глаза его искрились весельем, которое не мог обуздать даже холодный рассудок. А

когда он дошел до слов: 

	Aux armes, citoyens! *-
	*К оружию, граждане! (франц.) - "Марсельеза".

его обуял такой пыл, что он несколько раз взмахнул тростью над головой своего 
родителя.
	Старый Адлер не привык, чтобы над его головой размахивали палкой. Он 
вскочил с кресла и, грозно глядя на сына, крикнул: 
	- Ты пьян, негодяй! 
	Фердинанд попятился назад.
	- Милый папа, - сказал он холодно, - прошу не называть меня негодяем... 
Если я привыкну дома к подобным выражениям, впоследствии мне будет совершенно 
безразлично, когда кто-нибудь чужой обзовет негодяем меня или моего отца... 
Человек ко всему привыкает.
	Сдержанный тон и ясное изложение мыслей произвели впечатление на отца.
	- Повеса! - сказал он, помолчав. - Ты совращаешь дочку Беме.
	- А ты хотел, чтобы я совращал пасторшу? - удивился Фердинанд. - Да ведь 
она старая баба, кожа да кости! 
	- Ну-ну, без острот! - обрушился на него отец. - Ко мне только что 
приходил пастор и требовал, чтобы твоей ноги больше не было в его доме. Он знать

тебя не хочет! 
	Фердинанд бросил шапку и трость на какие-то фабричные документы, опустился 
на качалку, растянувшись во весь рост, и закинул руки за голову.
	- Вот уж огорчил меня твой Беме, - сказал он, смеясь. - Наоборот, он 
сделает мне огромное одолжение, если избавит от этих скучных визитов. Все их 
семейство - чудаки! Старик думает, что живет среди людоедов, и только и делает,

что кого-нибудь