Книга "Жив-человек", Честертон Гилберт, Кит.

Краткое описание/вступление:

 и папоротник не может не расти! Человечество, как метко 
выразился Уорнер в одной своей лекции, в действительности состоит из совершенно

различных видов животных, укрывшихся под человеческой личиной.

Доносившееся снизу жужжанье разговора внезапно оборвалось звуком мандолины мисс

Хант. Бойко начала она наигрывать какой-то вульгарный, но задорный мотив.

Голос Розамунды, глубокий и сильный, пропел слова глупой модной песни:

		Негры поют песню на старой плантации.
		Поют ее, как певали и мы в давно миновавшие дни.

Романтическая песня катилась к ним руладами, а Инглвуд все более и более 
углублялся в свою проповедь смирения и покорности. Все мягче и грустнее 
становились его глаза; но синие глаза Майкла Муна загорелись, сверкнули ярким 
пламенем, непонятным Инглвуду. Многие века, многие города и долины были бы 
счастливы, если бы Инглвуд и его земляки могли понять тот блеск или хоть раз 
догадаться, что блеск тот - боевая звезда Ирландии.

- И ничто не может изменить закон. Он вложен в колеса вселенной, - тихим голосом

продолжал Инглвуд. - Одни слабы, другие сильны; все, что мы можем сделать - это

признать нашу слабость. Я влюблялся много раз. но из этого ничего не вышло. Я 
всегда помнил свое непостоянство. У меня созревали убеждения, но я не имел духу

провозглашать их, так как я слишком часто менял их. В том вся соль, мой милый. 
Мы не верим себе, вот и все, с этим ничего не поделаешь.

Майкл вскочил на ноги и замер в опасной позе, словно черная статуя на цоколе, 
стараясь сохранить равновесие у самого края крыши. Громадные тучи позади него -

нестерпимо красного цвета - медленно и беспорядочно блуждали в молчаливой 
анархии неба. От головокружительного вращенья туч поза Майкла казалась еще более

опасной.

- Давайте... - сказал он и вдруг замолчал.

- Давайте... что? - спросил Инглвуд, поднявшись так же быстро, но все же 
осторожнее: его приятель, казалось, затруднялся выразить свою мысль.

- Идем и сделаем что-нибудь так