Книга "Никогда не знаешь, что ждать от женщины или (КИНЖАЛ И ПУДРЕНИЦА.", Чейз Джеймс

Краткое описание/вступление:

половиной  сотни
долларов, и эти стальные ребята не смогут их у меня отобрать. Однако мне  не
понравилась та легкость, с которой Герман уступил моим требованиям. Я  знал,
что у Паркера я ни за что бы их не вырвал. Но Герман был хитрее Паркера.  По
выражению его лица ничего нельзя было прочесть.  Но  это  меня  не  особенно
смущало, хотя я и понимал,  что  когда  буду  возвращать  пудреницу,  деньги
вырвать будет гораздо труднее. Пока все  шло  более  или  менее  хорошо,  но
относительно  будущего  у  меня  появились   некоторые   опасения,   которые
становились все более  определенными.  Я  напомнил  себе,  что  сказал  Макс
относительно хлопушки Паркера. Сейчас они хотели, чтобы я  выполнил  работу,
для которой Герман был слишком толст, а Паркер  слишком  труслив.  Но  после
того, как я выполню работу, они перестанут нуждаться во мне. Более  того,  я
стану опасен для них. Вот тогда-то и нужно будет держаться начеку. И  я  дал
себе слово держать ушки на макушке.
     Чуть позже явился Макс, чтобы сообщить мне, что ланч подан. Я сидел  на
террасе и смотрел на лужайку. Едва я попытался завязать с ним разговор,  как
мой новый приятель сделал мне предостерегающий  знак.  Бросив  взгляд  через
плечо, я заметил, как мой закадычный друг Паркер наблюдает  за  нами  сквозь
французское окно. Он все еще был зол, но держал себя в руках.
     - У меня для вас приготовлено все, что нужно, - сказал он  после  ухода
Макса. - Я провожу вас до стены, а затем буду дожидаться вашего  возвращения
в машине.
     - А не пойти ли со мной? Там вы сможете позабавиться с собакой.
     Он не обратил никакого внимания на мои слова  и  уселся  за  стол.  Еда
была неплохой, и, пока мы ели, Паркер инструктировал меня.
     - Необходимо закинуть на  стену  веревку  с  крюком.  Чтобы  перерезать
проволоку, у вас будут ножницы. Что вам нужно еще?
     - А собака?
     - Налитой свинцом  дубинки,  я  думаю,  будет  достаточно,  -  вмешался
Герман. - Я распоряжусь, чтобы Ма