Книга "Слепящая тьма", Кеслер Артур

Краткое описание/вступление:

 Сероватый, по-зимнему неяркий свет смягчил зловещую  желтизну  фонарей;
казалось, что днем выпадет снежок. Было около восьми утра,  значит,  Рубашов
вступил в эту камеру всего-навсего три часа назад.  Двор  окружали  тюремные
корпуса; тускло чернели зарешеченные окна;
     Вероятно, за ними стояли заключенные и так  же,  как  он,  смотрели  во
двор; но ему не удавалось их разглядеть. Снег во  дворе  серебрился  настом,
под ногами он стал бы весело похрустывать. По обеим  сторонам  узкой  тропы,
которая  огибала  заснеженный  двор  примерно  в  десяти  шагах   от   стен,
возвышались белые холмистые насыпи.  На  сторожевой  дорожке  внешней  стены
шагал туда и обратно часовой. Один  раз,  поворачивая  назад,  он  плюнул  -
плевок описал дугу, и часовой с любопытством посмотрел вниз.
     Пагубная болезнь, - думал Рубашов. - Революционер не может считаться  с
тем, как другие воспринимают мир".
     Или - может? И даже должен?
     Да, но отождествляя себя с другими, он не сможет изменить мир.
     Или - только тогда и сможет?
     Тот, кто понимает  других  -  и  прощает,  -  может  ли  он  решительно
действовать?
     Или - не может никто другой?
     Значит,  расстрел,  -  думал  Рубашов.  -  Мои  побуждения  никого   не
интересуют". Он прислонился лбом к окну. Двор внизу был безмолвным и белым.
     Несколько минут он стоял неподвижно, бездумно  прижимаясь  к  льдистому
стеклу. А  потом  до  его  сознания  дошло,  что  он  слышит  негромкий,  но
настойчивый стук.
     Он  оглянулся  и  напряженно  прислушался.  Постукивание   было   таким
осторожным, что сначала ему  не  удавалось  понять,  справа  или  слева  оно
рождается. А пока он соображал, постукивание стихло. Тогда он начал  стучать
сам - в стенку у параши, Четыреста шестому, но не получил  никакого  ответа.
Он подошел к противоположной стене, отделяющей его от Четыреста второго,  и,
перегнувшись через койку,  тихонько  постучал.  Четыреста  второй  сразу  же
откликнулся. Рубашо