| я счел
нужным разрушить  его планы. Я ведь тертый  калач  в подобных  дебатах.  И я
добился большинства голосов за Дубуа. Такой прекрасный роман,  шедевр... Ну,
я  отвлекаюсь...  Так  вот, как  я  вам  уже сказал,  я  настоял на своем. К
сожалению!
     -- Но еще не все потеряно, -- заметил  Жозэ, стряхивая пальцем пепел со
своей сигареты.
     --  Вы так думаете,  мосье  Робен?  Я  был бы счастлив, если б  вам  не
пришлось отказаться от своих слов.
     Жозэ удивленно взглянул на Симони. Человек в зеленой накидке нагнулся к
нему.
     --  Это  правда, что ваша газета намеревается  дать  шесть  колонок под
шапкой об убийстве, которое будто бы описано в ?
     -- Откуда вы узнали? -- спросил Жозэ.
     -- Значит, это правда. -- Симони тяжело вздохнул. -- Мне даже известно,
что вы печатаете мой портрет на фоне силуэта мифического лауреата.
     -- Откуда вы узнали? -- снова спросил Жозэ.
     Поэт  заерзал  в кресле.  Казалось,  что ему не по себе. Он  вытащил из
глубины своей накидки руки и стал возбужденно размахивать ими.
     -- Откуда?  Я вам  отвечу, как в  детективном  романе: мне позвонил сам
убийца.
     -- Что? -- подскочил Жозэ.
     Симони  спрятал было руки  в  складках накидки, но тут же  вынул  их  и
пригладил свои  усы длинным  указательным  пальцем  с  выпуклым  пожелтевшим
ногтем.
     --  Сейчас я сидел у себя дома,  и  вдруг  раздался  телефонный звонок.
Сначала я решил не  брать трубки, у меня даже мелькнула  мысль, не  отвечая,
нажать  на  рычаг.  После такого  дня  хотелось  побыть в  тишине,  посидеть
спокойно. За  вечер меня уже несколько раз  вызывали  мои собратья по  перу,
журналисты, приставали ко мне со всякими вопросами и предложениями в связи с
этим проклятым романом. Как вы  понимаете, я всех посылал к дьяволу. Да, так
вот, телефон  продолжал настойчиво звонить.  Ну а я, понимаете ли, со дня на
день жду рождения внука. Мой сын  живет в  Бордо,  и  я... Короче говоря,  я
ответил и услышал какой-то странн |