доспел суд над вспыльчивым полковником Российской армии, задушившим 
чеченскую девушку. Зеваки, ясное дело, разделились на две части. Большинство
видит в 
этом боевом офицере благородного мстителя. Меньшинство оценивает его как
душегуба и 
злодея. Одни говорят, что, коли "они нас не жалеют, так и нам с ними цацкаться
ни к 
чему". Дескать, наверняка убиенная особа была хладнокровной снайпершей, а потому
явно заслужила соответствующее к себе отношение. Бандитов-то чеченских никто,
небось, 
за жестокость не судит, а на нашего так сразу взъелись. Несправедливо,
Танкист-душитель 
в глазах народных превратился чуть ли не в героя боевика, в эдакого
Бельмондо-одиночку, 
вершащего праведный суд над силами зла. В графа де ла Фер, настигшего наконец 
злостную отравительницу - Миледи. Другие, впрочем, настаивают на том, что закон
есть 
закон. Мол, регулярная армия тем и отличающаяся от банд-формирований, что должна
этот закон соблюдать.
     Вопрос, конечно, интересный. Что ни говори, а Бельмондо, уничтожающий
окаянного 
преступника вопреки циркулярам и предписаниям, всем нам глубоко симпатичен. Но,
сдается мне, его обаятельный образ к нашему подсудимому офицеру имеет весьма 
отдаленное отношение. Никто почему-то даже не пытается посмотреть на ситуацию с
противоположной стороны. Понятно, что нам, привыкшим считать себя самым 
миролюбивым народом на свете, трудно взглянуть на свои действия глазами
чеченцев. Но 
ведь для них погибшая героиня - это по меньшей мере Зоя Космодемьянская, а
русский 
полковник - чудовище пострашнее Геббельса. Для чеченской девушки все его
сослуживцы 
были не более чем захватчиками, пришедшими на ее землю и убивавшими ее родных. В
конце концов кому как не нам лучше других знать, что, въехав на танке в чужой
дом, 
глупо рассчитывать на радушную встречу. Ужасна сама ситуация, при которой
девочки 
почитают за доблесть убийство мужчин, а мужчины испытывают гордость, убивая 
женщин. И ведь есть люди, которые развязали эту кроваву |