Книга "Третий в пятом ряду", Алексин Анатолий

Краткое описание/вступление:

орашивается, а больше никого нет. Просто не понимаю, 
честное слово, как моя рука повернула ключ. Очень я математики, наверно, боялся.
Потом Ваня 
стал убеждать меня: "Ты - сын классной руководительницы и запирать учителей не
имеешь 
права!" Я поверил ему. А после, честное слово, терзался. Поэтому, может быть, и
звонить ему 
перестал. Ну, а потом уж мы переехали... Когда я вернусь, мы обязательно найдем
его!"
     Значит, Ваня снова принял на себя чужую вину?
     Я была уверена: он поступил так вовсе не потому, что решил сделать
самопожертвование 
как бы своей профессией. Сеньке грозило второгодничество, а мне (именно мне!)
позор на всю 
школу, - и он, как хирург, должен был не раздумывать, а спасать. Он, которого я
считала 
своим злым гением...
     Но почему же в тот раз, когда речь шла о Голубкине, я не дала себя
обмануть: я знала, что 
Ваня заслонил Сеньку собой. А тут я поверила...
     Хотя всем было известно, что Ваня Белов - математик и ему незачем было
запирать 
Ирину Григорьевну. Сперва Володя позволил себя убедить... А потом и я тоже.
Неужели 
человек стремится все на свете осознавать с позиций своих интересов? Да нет...
Ваня Белов это 
опровергает.
     Я не стану ждать возвращения сына. Я сама найду Ваню. Сама!..
     
6
     
     Переулок, где когда-то учились Володя и Ваня, трудно было узнать.
     Новые дома молодцевато поглядывали на невысокие старые здания. Мне
казалось, что я 
пришла в семью, некогда мне очень близкую, с которой я не виделась десятилетия и
в которой 
все изменилось: дети выросли, появились внуки, и лишь самые старые члены
семейства 
напоминали о былом.
     Но они-то и были мне дороги...
     Таким старым членом семейства показался мне Ванин дом, что стоял прямо
напротив 
школы, через дорогу. Он сохранился, к счастью. Мимо него шли с уроков ребята.
Мальчишки, 
как во все времена, проявляли храбрость и остроумие, а девочки делали вид, что
этого не 
замечают.
     Беловы жили на первом этаже. Я хорошо