Книга "Женщина в море", Бородин Леонид

Краткое описание/вступление:

мунизма, прежде чем соврать...
   Валера  смотрит  на  нее.  Они профилем друг к другу. Если бы
выключить  их  голоса  и  озвучить  иным  текстом,  что-нибудь из
Шекспира или Гете, впрочем. нет, на эти напряженные губы не лягут
слова  любви,  и  глаза  обоих  -  в  них ни любви, ни мира, одно
честолюбивое сутяжничество...
   Валера  в  ударе. Если б он знал, сколько человек до него так
думали,  так  говорили,  так  жили!  Но  известно,  что знание не
освобождает   от   собственного   опыта,   доброго  ли,  дурного.
Количество  добра  и  зла на душу населения - величина постоянная
для   всех   эпох.   И   такое   соображение  может  быть  весьма
оптимистичным в наши кажущиеся апокалипсическими
   времена. Ведь вот этим двоим еще все предстоит... И другим. И
народам.  И  России...  Нет, не верю в конечность наших времен. К
апокалипсическим    настроениям    знакомых   моих   отношусь   с
подозрением.  У  одних  в глазах перст наказующий:   У других лень жить. и
думать, и
делать. У третьих гордыня. Убеждены
   они,  что  являются  именно теми блаженными, которые посещают
сей  мир  в его минуты роковые. Простой политический кризис их не
устроит. Им подавай Второе Пришествие!
   Валера между тем подошел вплотную к изобретению Шопенгауэра.
   -  Все,  абсолютно  все хотят быть здоровыми, богатыми, иметь
власть.  Кто этого не хочет, тот шизик. Но у одних есть для этого
воля, а у других нет. И начинается морализирование. А что говорит
христианство?  Не  просто не поимей жены ближнего своего, но и не
пожелай ее. Грех не только действие, но и мысль о нем. А в мыслях
грешны  все. Потому христианство - высшая философия. Между мыслью
и  поступком  нет  разницы.  Подумать  о  зле  -  все  равно, что
совершить  его.  А если грех есть вес, то его, в сущности, нет, а
есть  жизнь,  в  которой надо вести себя соответственно натуре. И
люди  делятся  не  на  чистых  и  грешных,  а  на  имеющих волю к
поступкам  и  не  имеющих.  Я  так  вообще  считаю,  что