Книга "Выше радуги", Абрамов Сергей

Краткое описание/вступление:

ет,  и только страх пополам со стыдом (вдруг не получится?..) мешал
ему убедиться в  этом в  спортзале.  Он вскочил,  побежал к  началу разбега,
вновь помчался к планке и вновь легко перелетел через нее, да еще с солидным
запасом - сантиметров, эдак, в двадцать - тридцать.
   Он не удивился. Видно, время еще не пришло для охов и ахов. Он лежал на
песке,  глядел в небо, перечеркнутое планкой надвое. В одной половине стояло
солнце,  слепило глаза.  Алик  невольно щурился,  и  корявая планка казалась
тонкой ниткой: не задеть бы, порвется.
   "Могу,  могу,  могу..." -  билось в голове. Резко сел, стряхивая с себя
оцепенение. Чему радоваться?
   "Ты же физически здоровый парень, - говорил ему отец не однажды. - Тебе
стоит  только  захотеть,  и  получится все,  что  положено твоему возрасту и
здоровью.  Но захотеть ты не в силах.  Ты ленив, и проклятая инерция сильнее
твоих благих намерений".
   "Я - интеллектуал", - говорил Алик.
   "Ты  только притворяешься интеллектуалом,  -  говорил отец.  -  Ленивый
интеллект -  это  катахреза,  то  есть  совмещение несовместимых понятий.  А
потом: писать средние стихи не значит быть интеллектуалом".
   Алик молча глотал "средние стихи",  терпел,  не  возражал.  Он  мог  бы
сказать отцу, что тот тоже никогда не был спортсменом, а долгие велосипедные
походы,  о  которых он с  удовольствием вспоминал,  еще не спорт,  а  так...
физическая нагрузка.  Он мог бы напомнить отцу,  что тот сам лет шесть назад
не  пустил его в  хоккейную школу.  Не  будучи болельщиком,  отец не понимал
прелести заморской игры,  ее  таинственного флера,  которым окутана она  для
любого пацана от семи до семидесяти лет.
   "Все великие поэты прошлого были далеки от спорта", - говорил Алик.
   "Недоказательно,  -  говорил отец.  - Время было против спорта. Он, как
явление массовое, родился в двадцатом веке".
   Отец злился,  понимая, что сам виноват: что-то упустил, недопонял, учил
не тому. Перебрать бы в памяти годы, да разве вспомни