Книга "Жестокий век 1-2", Калашников Исай

Краткое описание/вступление:

   Хоахчин  с восхищением смотрела на нее, и качала головой.
   -  Красивая фуджин, о-о, какая красивая! Я так тебя люблю! - И  тут  же
улыбнулась. - А он-то, он-то... Задом, задом... Ой-е! Ой-е!
   И  снова покатилась со смеху.
   В  дверь просунулась недоумевающая рожица Хо.
   -  Иди  отсюда!- прогнала его Хоахчин.
   Оэлун поправила в очаге дрова, присела перед огнем.  У  нее  на  родине
дров нет, там жгут  сухой  навоз  -  аргал.  Он  горит  ровным,  спокойным
пламенем. Огонь в очаге не буйствует, как  здесь.  Все  здесь  иное,  даже
огонь.
   -  Хоахчин,  если я выберусь отсюда, ты поедешь со мной?
   -  Нет, фуджин, тебе не выбраться отсюда,-  вздохнула  Хоахчин.-  Я  бы
поехала...
   -  А  тебе хочется домой, Хоахчин?
   -  Домой? - Она закрыла глаза. - Я не  знаю,  фуджин.  Там  мне  жилось
плохо. Ой-е, как плохо! Но там отец. Он уже старик.  Он  так  надеялся  на
меня и на нашего Хо. Теперь у отца никого нет.
   -  Я буду молить небо, чтобы...
   Оэлун не договорила. В курене  возник  шум,  послышались  крики,  топот
множества ног. Она выглянула из юрты. Люди бежали мимо, вверх по  пологому
склону сопки, возбужденно размахивали руками.
   -  Едут! Наши едут!
   -  Ну вот,- сказала она,- вот...
   Примчался Хо, позвал:
   -  Пошли  смотреть!
   -  Пошли,-  сказала и Хоахчин.
   Они поднялись на сопку. С ее круглой, поросшей степной полынью  макушки
видна была долина, прорезанная высохшей речушкой. По долине  узкой  лентой
двигалось войско. Впереди конники, за ними закрытые и открытые  повозки  и
повозки с неразборными юртами, за  обозом  снова  конные.  Пыль,  поднятая
множеством копыт и колес, густым облаком вползала на противоположный склон
долины, там, на вершине склона, в лучах предзакатного  солнца  становилась
розовой, и Оэлун казалось: вся долина охвачена пожаром. Тревожная  теснота
сдавила ее сердце.
   Всадники приближались. Уже можно было разглядеть их лица,  и  толпа  на
сопке притихла в напряженном ожидании.