Книга "[Маг Рифмы 1.] Маг при дворе ее величества", Сташеф Кристофер

Краткое описание/вступление:

дить Малинго,
первому сделать выпад. Пожалуй, авгуры - хорошая мысль.

   Разбирая внутренности куры,
   Как-то раз сказали мне авгуры,
   Червячка найдя в кишочках след:
   - Все при куре, только сердца нет... +
   Малинго вдруг  пришел  в  полное  замешательство.  Схватился  за  сердце,
судорожно глотнул. И только осенив грудь  каким-то  символическим  жестом  и
пошептав,  он  избавился  от  внезапного  приступа.  Мэт  тоже  почувствовал
облегчение - все-таки он был не большой любитель  убийств.  Малинго  скривил
рот, потеребил бородку и уставился на Мэта, как  будто  прикидывая,  сколько
кусков наживки для рыб получится из его печени.
   Гордо вскинув голову, Мэт встретил этот взгляд. В конце концов,  что  ему
еще оставалось?
   - А ты обладаешь кое-какой силой, - протянул  Малинго.  -  В  достаточной
мере, чтобы быть мне полезным. Впрочем, это означает, что и  вреда  от  тебя
тоже можно ждать. И чего же больше -  вреда  или  пользы?  Надеюсь,  пользы,
иначе я незамедлительно стер бы тебя с лица земли.
   Мэт навострил уши. Что это?  Предложение  вступить  в  местные  структуры
власти?
   Малинго отвернулся и с подчеркнутой беззаботностью прошелся по комнате.
   - Ты отказался от  предложения  Астольфа;  это  указывает,  что  в  твоем
характере могут быть нужные мне черты.
   "Ну да, такие, как трусость, алчность, равнодушие и нежелание вступать  в
открытый бой. - Мэт глядел колдуну в спину. - Именно такой  характер  ему  и
нужен".
   - Мы должны, конечно, подвергнуть тебя испытанию: то ли это, что надо...
   - Зачем столько хлопот? - забеспокоился Мэт. - Все  просто,  я  -  натура
осторожная. Я не приму ничью сторону, пока не пойму, чью сторону принять.
   - То есть? - потребовал объяснений колдун.
   - Например, когда король накинулся на тебя, я же  не  знал,  кто  из  вас
двоих выйдет победителем.
   - Ясно, - кивнул Малинго. - В этом есть здравый смысл,  хотя  не  слишком
много веры в колдовство. Но я могу понять твои  колеба