Книга "[Дорогой мой человек 3.] Я отвечаю за все", Герман Юрий

Краткое описание/вступление:

ствия пищеварительного тракта, но Степанов знал 
истину и уважал людей, сдюживших с врагом в бою, который им так обошелся. Видно,
жизнь 
недешево далась Золотухину, да, впрочем, вскоре и выяснилось ужасное
золотухинское горе. 
Выяснилось оно уже после прихода Устименки, при виде которого адмирал быстро, 
привычным движением заложил под язык крупинку нитроглицерина.
     За эти годы, прошедшие с памятных бесед на корабле в присутствии
Амираджиби, 
милейшего Елисбара Шабановича, Володя изменился круто, как меняются люди за
войну в том 
случае, если течение военных лет отражается не только на их возрасте, на
физической жизни, 
но и на нравственной, если война понуждает их к полной отдаче духовной сути и
остается не 
только воспоминанием, подернутым лирической дымкой, и даже вовсе не
воспоминанием, а 
многотрудной эпохой, перешагнув которую человек становится до последних дней
своих 
закаленным, твердым, спокойным и даже умудренным, потому что видел он, как
говорится на 
Востоке, "глаза орла".
     Таких, проживших несколько жизней за войну, не раз встречал адмирал и, зная
военную 
судьбу племянника, ужасно обрадовался, увидев Устименку, который сейчас шел к
нему со 
своей стыдливо-робкой и счастливой полуулыбкой, тяжело и неловко хромая.
     "Как изранили мне доктора, сволочи! - с болью подумал Степанов, вспомнив
Варварино 
письмо. - Еще ведь и руки искалечили хирургу, попробуй теперь - поработай!"
     Они обнялись грубо, с хрустом - Володя, в старом, наглаженном и химически 
вычищенном синем кителе, и Родион Мефодиевич, в мундире с не снятыми еще
погонами. 
Обнялись надолго, и оба в это мгновение, каждый по-своему, с тоской и ужасом
думали не друг 
о друге, а об Аглае, об Аглае Петровне, о тетке Аглае. Но говорить об этом было
невозможно, 
то есть именно сейчас говорить, и они поговорили друг о друге, о здоровье, о
седине, о 
Володиной дочке, о его жене.
     - Познакомил бы! - бодрясь, с натужной улыбкой попросил адмирал. -
Как-никак, 
хоть