м королем Венгрии. Она была обещана ему еще в трехлетнем 
возрасте и отдана в семнадцать лет. До того 
как она покинула монастырское убежище, единственным мужчиной, с которым она 
общалась, был ее старый духовник.
   Только по приезде в Венгрию она поняла, насколько уязвимой ее сделало 
пребывание в монастыре. Она не была готова 
ни к жизни вне его стен, ни к общению с жившими в миру.
   Вжавшись в стену, Мария проклинала себя за слабость, за то, что не смеет и 
глаз поднять. Будучи королевой, она 
научилась скрывать свой страх. Но вдали от привычной обстановки она была 
беспомощна.
   Джон продолжал молча рассматривать молодую женщину, неловко прячущуюся в тени
двери. Что-то в ней тревожило 
его. Бесспорно, что спасенных им дам окружает ореол таинственности. Она мельком
упомянула, что на их судно напал 
французский корвет. Конечно, она боится: ведь Франция и Шотландия вот уже лет 
сто ближайшие союзники. Боится, что он 
отдаст их тем, кто пытался их убить? Да и вообще, помимо всей этой политической
неразберихи, - кто враг, кто друг, 
судьбу двух женщин, найденных дрейфующими в море, трудно посчитать завидной даже
при наилучшем стечении 
обстоятельств.
   Ему, да и тем, кто знаком с морем, их спасение представлялось просто чудом. 
Испанец в лодке, по-видимому, умер много 
часов тому назад. И их спасение лишь дело их собственных рук. Слабых женских 
рук.
   Шотландец вновь сосредоточил свое внимание на Изабель. Держа фонарь в руке, 
он наклонился над ней, явно пытаясь 
что-то найти, Мария напряглась, полная решимости броситься на помощь. Изабель 
крепко спала. Но прежде чем девушка 
сделала шаг к кровати, Джон повернулся к ней.
   Мария замерла на месте.
   Он направился в ее сторону.
   Она прижалась спиной к стене, сжимая рукой щеколду. По-видимому, он 
намеревался уйти. "Скорее бы", - мысленно 
торопила она.
   В каюте слышалось только шумное дыхание спящей Изабель. Почему он не уходит?
Мария подняла голову.
   Даже при э  |