Книга "Колдовская любовь", Леонов Николай, Макеев Алексей.

Краткое описание/вступление:

лся. Он отошел в 
сторону и, повернувшись лицом к широкому окну, за которым открывалась панорама
Садового 
кольца, бесстрастно сказал:
     - Ну что ж, можете считать, что задели меня за живое. Я расчувствовался и
понял, что до 
сих пор жил неправильно. Вы на это надеялись, когда читали тут проповедь? Черта
с два! Ни 
вам до меня, ни мне до вас нет никакого дела. Просто я догадываюсь, что вы от
меня не 
отстанете и еще больше испортите мне жизнь. Я отвечу на ваши вопросы, если
дадите слово, 
что больше меня никто не будет беспокоить. Чего вы от меня хотите? Каких
откровений? Я ни 
сном ни духом не ведал с утра ни о каком убийстве...
     - Охотно верю, - сказал Гуров. - Но и мне нужно не так уж много. Я же не
заставляю тебя 
назвать имя убийцы. Скажи мне хотя бы имя колдуна, прах его побери! Я даже этого
не знаю!
     Викулов недоверчиво посмотрел на него, но не стал высказывать никаких
замечаний. Ему 
по-прежнему хотелось поскорее отделаться от Гурова.
     - Этого человека звали Генрих Блок, - произнес он терпеливо, как школьник,
отвечающий 
плохо выученный урок. - Отчества, откровенно говоря, не помню - все-таки это не
вчера 
было... Чрезвычайно неприятный тип! Но это, конечно, субъективно - кое-кто в нем
души не 
чаял... Не знаю, чем он их всех брал. Однако, говорят, был дьявольски
проницателен и в 
психологии разбирался лучше любого профессора. Хотя я точно знаю, что, кроме
двух 
незаконченных высших, у него ничего за душой не было...
     - Генрих Блок, Генрих Блок, - задумчиво повторил Гуров. - Чем же он
все-таки 
занимался, этот Генрих Блок? За что ему деньги платили?
     - За глупость всякую, - сердито ответил Викулов. - За предсказания, за
магию - 
привороты, наговоры... Между прочим, этой фигней сейчас балуются даже очень
высокие 
люди, представляете?
     - Очень даже представляю, - сказал Гуров. - Тут мне, кстати, о Распутине
недавно 
напомнили...
     - Вот-вот, - поддакнул Викулов. - Поэтому, когда я по молодости и наивности