Книги в электронном виде

Орлов Алекс / [Тени войны 19.] Ультиматум

казначейства. Через некоторое время в коридоре послышались шаги, а затем в салоне появился высокий человек в черной одежде. В правой руке он держал небольшой, такой же черный, как он сам, чемоданчик, пристегнутый к запястью стальной цепочкой. - Обер-кассир специального финансового отдела Рудолф Гугенхайм, - представился человек в черном. - Очень приятно, - с достоинством ответил Джон. Присаживайтесь. - Он указал на соседнее кресло, однако Гугенхайм отрицательно покачал головой и, кивнув на небольшую дверку в глубине салона, сказал: - Лучше пойдемте туда, сэр. - Как скажете. - Джон улыбнулся обер-кассиру, как лучшему другу, и, поднявшись, пошел за ним следом. За дверкой оказалась небольшая VIP-каюта, и это стало для Джона еще одним сюрпризом.

Орлов Алекс / [Тени войны 20.] Секретный удар

л навесные электронные и механические агрегаты, которые составляли половину тела этого человека. - Ну а ты, мой дорогой Моран, что ты пообещаешь своему лорду? - Мне нечего обещать вам, увы. - Тонкие губы бригадира Морана растянулись в слабой улыбке. - Все бастионы уже разобраны, некоторые даже по два раза. - Ты же знаешь, что им будет нелегко выполнить обещанное. - Знаю, лорд Стромберг. Поэтому я доделаю работу тех, кому уж слишком не повезет. 11 Истребитель бригадира Морана стартовал с платформы флагмана с большим опозданием, когда его коллеги уже унеслись к авиаматкам, находившимся в тысячах космических миль. Даже для своих возможности его машины "М-7", внешне похожей на "дудхайм", пока являлись большим секретом. Поэтому М

Орлов Алекс / Я напишу тебе, крошка

ости подумать, куда идти дальше, как в одной из дверей показался приземистый крепыш, который представился боцманом Дорсетом. - Я руковожу на этой посудине всем ее хозяйством. - А разве не капитан? - проявил осведомленность Урмас Ломбард. - Капитан главный на мостике, а я на остальной территории. Вперед, ребята, - за мной. Я покажу, где вы будете жить, куда гадить и, самое главное, - тут боцман подмигнул рекрутам, как старым друзьям, - самое главное, чем гадить, парни... Будущие наемники недоуменно переглядывались, не понимая, о чем говорит хозяин корабля, и, лишь оказавшись в большом зале, который был когда-то главным транспортным отсеком, поняли, на что им неоднократно намекали. Через весь зал, от входа и до хвостового отделения, тянулся стол, на ко

Орлов Алекс / [ Джек Зиберт и Рон Барнаби 2.] Правила большой игры

ми? - Понимаю, сэр, - сдавленно ответил Франк. Он полагал, что удовольствуются только его головой, а оказалось - под ударом все заместители. - Клиент не простит нам потери исходников, а мы не простим этого вам. На этом разговор закончился, и Самюэль Франк положил трубку. На него страшно было смотреть. - Что они сказали? - спросил Даглиш, чувствуя, как намокает спина. - Они сказали, что мы без пяти минут трупы. - Этого надо было ожидать, - криво усмехнулся заместитель, и губы его дрогнули. - Только обидно очень. Франк его понимал. Никому и в голову не приходило, что их собственная многоходовая операция может принести такие ужасные результаты. Сценарий этой операции и сама ее идея пришли в "Баярд" из агентства "Филипп Таккер". Владель

Гуляковский Евгений / Зона захвата

- Экспедицией на Таиру должен был руководить совсем другой человек. Неожиданно шпага, описав очередной ложный круг, рванулась к его груди. Логинов едва успел боковым вращением своей металлической палки отвести в сторону жалящее лезвие. И все же не до конца парировал удар. Лезвие коснулось его левой руки, и неожиданная жгучая боль пронзила предплечье. - Разве боль может быть здесь настоящей? - спросил он сам себя. - Здесь все настоящее. Все, во что ты веришь, - немедленно пришел ответ. - Чтобы победить боль, нужно совсем немного. Ты должен забыть, кем ты был. Шпага вновь с легким свистом ринулась вперед, но на этот раз Логинов был настороже и успел отбить удар. - Зачем тебе это нужно? - Что именно? - Зачем тебе Таира? - Судь

Ларк Гленда / Та, которая видит

собенно отвратительной, так что каждый вдох приходилось делать с усилием. Все, кто мог позволить себе находиться в помещении, прятались от жары за закрытыми ставнями и спали, как это делала и я. Даже бродячие собаки дремали, мертвыми телами растянувшись в тени. К тому времени, когда я рассталась с Танном и его любимцем, день стал клониться к вечеру, и живые существа на косе Гортан начали оживать. Именно в это время суток возникал феномен, который местные жители называли Доктором: свежий ветер с моря нес приятную влажность, развеивал миазмы и умерял жару. Рыбачьи лодки отправлялись на ночной лов, маневрируя, чтобы выйти из гавани при встречном ветре, а город стряхивал с себя сонливость. Лавочники распахивали ставни, зазывалы хватали за руки прохожих, нищие ковыляли на

Ганн Джеймс / Мир-крепость

ажал его - ничего. Может, есть какая-то кнопка на стволе? Нет... Потом я случайно разом нажал на спуск и на рукоять оружия, и голубой огонек вслепую устремился к убийцам. Вслепую, но не мимо. Я содрогнулся от омерзения и стиснул зубы, чувствуя в горле горечь желудочного сока и понимая одновременно, какая мелочь то, что один человек лишился глаза. Дымящееся туловище постояло еще - удивительно долго! - а потом рухнуло между скамьями. Их осталось трое, и они были осторожны, не зная, что я попал совершенно случайно. Из-за скамей никого не было видно. Вглядываясь в экран, я гадал, смогу ли заставить себя выстрелить еще раз. В Соборе, лежал мертвый человек. Мерзавец и убийца... но это ничего не меняло. Еще секунду назад он жил, а теперь был мертв. Меня замутило.

Фрэнсис Дик / Горячие деньги

ты должен верить, что сам способен на такое. - Я помолчал и добавил: - Я не желаю твоей смерти, я хочу, чтобы ты жил. Я никогда не замыслю против тебя дурного. Мне пришло в голову, что на самом деле Малкольму сейчас очень хотелось услышать, что я люблю его. Поэтому, невзирая на то, что Малкольм мог запросто посмеяться над такими словами, и вопреки всем привычкам, вколоченным в меня с детства, я решил, что отчаянное положение требует отчаянных решений, и сказал: - Ты - замечательный отец... и... э-э-э... я люблю тебя. Малкольм прищурился. Подобного заявления он явно не ожидал. Может, я и переусердствовал немного, но его недоверие очень больно меня ранило. Я продолжил, гораздо более свободно: - Клянусь Призом памяти Куши Пемброк, что никогда и волоска не тронул бы

Ирвинг Джон / Правила дома сидра

чает письма; где поступившим матерям бреют лобки; сколько времени они остаются в приюте, когда уезжают и в какой нуждаются помощи. Он знал расписание всех звонков, вообще-то он сам их и давал; знал всех преподавателей, опознавал их по походке с расстояния двухсот ярдов, когда они шли со станции. Знал в приюте всех девочек, но те немногие, что были старше, почему-то его пугали; он редко заглядывал к ним в отделение и то только по поручению д-ра Кедра, разнося его послания и прописанные им лекарства. Заведующая отделением девочек не имела медицинского образования, и д-р Кедр лечил девочек сам - либо приходил в отделение, либо они шли к нему. Заведующей была ирландка из Бостона, работавшая какое-то время в Новоанглийском приюте для малолетних бродяжек. Звали ее миссис Грог

Мокиенко В. М. / Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное

sia. Phil. Diss., Indiane University, 1977. Isacenko A.V. Un juron russe du XVI siecle // Lingua Viget: Commentationes Slavicae in Honorem V. Kuparsky. Helsinki, 68-70. Kain P. Die Grammatik des Fluches bei Serben. Magister-Hausarbeit am Bereich Neuere Fremdsprachliche Philologien. Berlin, 1993, 80 стр. Kaufmann Ch.A. A Survey of Russian Obscenities and Invective Usage // Maledicta IV, 2, 1981, 261-282. Patton F.R. Expressive means in Russian youth slang // Slavic and East European Journal, 1980, № 24, 270-282. Plahn J. Хуйня-муйня и тому подобное // Russian Linguistics, vol. 11, 1987, 37- 41. Raskin V. On Some Pecularities of Russian Lexikon // Papers from the Parasession on the Lexicon. Chicago, Chicago Linguistic Society. 1978, 312-325. Raskin V. Literal

Соловейчик С. Л. / Пушкинские проповеди

человек способен честно оценить их, признать именно за глупости, раскаиваться, укорять себя, не дожидаясь укоров от других. Это одно из самых важных душевных качеств человека - способность к глубокому раскаянию, способность чувствовать и признавать свою вину перед кем-то. Невозможная задача: жить совершенно правильно, ни в чем не быть виноватым. Так не бывает. Обычно ни в чем не виноватые люди просто не замечают своих дурных поступков, они смотрят на мир ясными глазами и считают себя если не умнее всех, то лучше всех. Они замечают глупости за другими, а за собой - нет, нет, они всегда чисты как стеклышко. Что заставляет человека совершать глупости? Чаще всего его страсти, его бурные желания, его горячая душа. Живой человек - страстный человек, а страсти не всегда по

СОЛОВЬЕВ Владимир рудольфович / Русская рулетка

лжно быть, время для правды еще не наступило, а может быть, и ушло, и уже и не важно, что хотели, да и зачем. Говорили, что заговор погубила интеллигентность Крючкова. Не мог он отдать приказ действовать в Москве, как в Кабуле при захвате дворца Амина, хотя тогда все подразделения еще не потеряли боевой готовности и могли бы выполнить любой приказ. Может быть, не знаю. Если верить мемуарам всех участников, вымарывая проявления мании величия, то скорее все было связано с отсутствием ярких личностей в ГКЧП, способных разработать и осуществить столь крупную операцию. Несоответствие ноши масштабам личности проявилось и в запое Павлова, ну и, конечно, самая яркая картинка провала - это трясущиеся руки Янаева. Многие мне говорили, что когда увидели эти кадры, то стало ясно: все