Книги в электронном виде

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] ИМЯ СВОЕ Правительница софья алек

н ведь сам учил ее гиштории, и они вместе рассуждали когда-то, правдивы ли были обвинения против Бориса Годунова в убийстве царевича Димитрия. Да, верно: Софья неслучайно выбрала именно день 15 мая для мятежа! Но если еще утром она была готова отдать страшный приказ... вернее, готова была закрыть глаза на то, что свершится как бы само собой, как бы против ее воли, - допустить гибель мачехи и сводного брата, то теперь пролившаяся кровь, мученическая смерть Матвеева и Афанасия Нарышкина отрезвили ее. И она лихорадочно размышляла о том, что даже если она добьется нынче того, о чем мечтала, даже если ненавистные Нарышкины сгинут, а ее провозгласят правительницей при немощном брате Иване, то имя ее будет навечно запятнано кровью. Когда пройдет кровавый угар и народ опамя

Арсеньева Елена / [ИСТОРИЧЕСКИЕ НОВЕЛЛЫ О ЛЮБВИ] Первая и последняя ЦАРИЦА АНАСТАС

ами, и злобным выражением глаз. Они остались на месте, даже когда все прочие бояре следом за царицей втянулись по одному в просторную государеву опочивальню. - А ты что же сидишь, князь Владимир? - послышался новый голос. Анастасия вздрогнула. Сильвестр появился! Все знали о слабости, которую Сильвестр питал к князю Владимиру. Ходили слухи, что поп присягнуть-то царевичу Димитрию присягнет, однако намерен просить царя назначить опекуном сына не Захарьиных, а именно Старицкого. Но для родственников царицы это конец. И для Анастасии с сыном - тоже... Ободренные голосом Сильвестра, Старицкие решились войти в опочивальню, хотя государь им сего не дозволял. Ох, осмелели, черные вороны... Не рано ли? Анастасия бросила на Старицких ненавидящий взгляд

Харри Джейн / В западне

едь я его видела, встревоженно размышляла Шери. Такое знакомое лицо... Уверенность в том, что они уже встречались, тоже пугала. Я допью кофе, вежливо попрощаюсь, уйду - и наваждение кончится, сказала себе Шери. Это лучший выход, самый безопасный. Она остро чувствовала устремленные на них взгляды... Вернее, на него. Половина женщин в ресторане поглядывала на мускулистого красавца. Шери даже казалось, что она слышит тихие смешки и перешептывание: "Посмотрите, какой мужчина... А что это за девица с ним? Неужели не мог найти красивее..." Шери была здесь единственной женщиной в джинсах, с волосами, стянутыми в хвостик, без макияжа на лице. А Парис выглядел как рекламная картинка из модного журнала. Белый костюм подчеркивал четкие линии его великолепной фигуры - у

лобановская Ирина / Анатомия развода

о угодно! А до тех пор помни, что ты в долгу! Вот оно как, оказывается... Она еще вдобавок в долгу... Аня злобно нахмурилась: - Ты на ходу меняешься и превращаешься в мерзкую тещу и требовательную мать! Вот! А с детей долгов не требуют! Она равнодушно махнула рукой. Мать уже становилась такой далекой, такой непонимающей... И пусть ее... Но сдаваться не собиралась ни одна, ни другая. - А твой этот... как его там?.. Так называемый муж... Он собирается работать, жениться на тебе и растить своего ребенка? - Собирается, - отозвалась Аня. - Очень даже собирается. Даже придумал имена. И для девочки, и для мальчика. - Молодец! - похвалила Евгения Александровна. - Имена - это самое главное! Что может быть важнее имен?! Все остальное- ерунда!..

Малышева Анна / Западня

главной. - А она хирела играть главную роль, - пояснила Наташа. - Только главную - больше никакую. В сущности, в этом спектакле у нас три актрисы на одну главную роль. Это Ирина так придумала, чтобы не было одной примадонны, чтобы девчонки меньше завидовали друг другу. То есть это мое мнение. А вообще-то, так просто легче учить текст. Сама-то роль большая... Одна актриса у нас играет аристократку - в самом первом действии. Другая - гейшу. А третья - призрак аристократки. Оля так хотела играть призрак! Такая трогательная роль - в конце зрители чуть не плачут, честное слово... Но ей предложили участвовать в массовке, и тогда она сказала, что вообще играть не будет. И не стала. - Когда она отказалась? - напряженно спросила Милена. - Где-то а началу апреля. Т

Романова Галина / Миллион причин умереть

ак нехотя, согласился. - Ладно... - молвил он скрепя сердце. - Будь по-твоему. Только... Как же твой папочка? Даст ли он тебе согласие? - Мой папочка, дорогой, - засияла лицом Татьяна, по-хозяйски, подхватывая его под руку, - уже наверняка целое досье на тебя собрал и даже знает размер твоих носков, трусов и ботинок. А сейчас давай подумаем, с чего мы начнем... Начать было решено с паспортного стола, куда Толик стремился попасть еще до рьяного вмешательства Татьяны. Глава 4 Вера Ивановна, давняя приятельница его матери, сидела лицом к входящим за высокой дощатой перегородкой, напоминающей барьер для скаковых лошадей, и тихонечко потягивала чай, заваренный мятой. - Толенька, - мило улыбнулась она входящим. - Какими судьбами? Что-нибудь с мамой

ВОЛОДИН Мирон / Сорок лет назад

был на месте. Он раскрыл его на той странице, где была приклеена фотография - очередной вздох облегчения! Еще никогда с таким удовольствием не смотрел он на собственное лицо. Вдруг паспорт задрожал у него в руках. Протерев глаза, Максим перечел еще раз, с трудом пытаясь вторить себе непослушным языком: "ШЕМЕЙКО ПЕТР НИКОЛАЕВИЧ". Черным по белому. На паспорте с его собственной фотографией. Что это, в самом деле? Наваждение, галлюцинации? Что ж. Нехорошо усмехнувшись, он извлек из-под сидения лом и, обойдя кузов с тыла, продел его в ушко висячего замка. Несколько решительных ударов заставили замок отскочить. Максим распахнул настежь обе створки. При свете дня он увидел штабеля лежащих друг на друге кабельных бухт. Нет, это было уже слишком! Он не зас

Мережковский Дмитрий / 14 ДЕКАБРЯ (НИКОЛАЙ ПЕРВЫЙ)

та его высочества, прусского наследного принца, производила учение на площади. Взял корнет-а-пистон, приставил к губам, надул щеки, но извлек только слабый, жалобный звук и тотчас отложил в сторону. Нет, полно, теперь уж не до музыки. Тяжело вздохнул, и опять стало жалко себя: «Pauvre diable! Бедный малый! Бедный Никс!» — Федорыч, чаю! — Сию минуту, ваше высочество! Утром пил чай со сливками и сдобными булками. Но на этот раз без всего: аппетита не было. Бенкендорф доложил о Голицыне. — С манифестом? — Так точно, ваше высочество. — Проси. Вошел Голицын с Лопухиным и Сперанским. — Готов? — Готов, государь. Голицын подал ему манифест, переписанный набело. — Прошу садиться, господа, — сказал Николай

ГРИГОРЬЕВ Сергей Тимофеевич / АЛЕКСАНДР СУВОРОВ

раженский. — Батюшка, — тихо сказал Александр, — пишите меня в Семеновский. — В Семеновский? Почему же? — Да мне матушку жалко стало: ей трудно со мной сразу расставаться. Преображенский в Петербурге, а Семеновский полк в Москве квартирует... Все ближе к дому. — В Семеновский полк не напишут: у нас в Семеновском родни нет. — А Прошка Великан? — напомнил Александр. Василий Иванович усмехнулся. — Кто же это будет Прошка Великан? — спросил Ганнибал. — Прошка-то? Вы не знаете? — удивился Александр. — Его батюшка за то в солдаты отдал, что он кобылу огрел оглоблей да спину ей сломал. К тому же озорник. Все дрался: ударит, а мужик и с копыльев долой. Батюшка его и сдал. Царица послала его с другими великанами к прусскому королю Фридриху.

СЕМУШКИН Тихон Захарович / Алитет уходит в горы

маю. Так мне и Чарли говорил. А Ваамчо — больше ни куска. Пусть образумится. Теперь, если и захочет отдать собаку, не возьму. Безумный! И зачем ему одна хорошая собака? Она лишь мучается среди дрянных его собачонок. — Сорок три собаки у тебя, Алитет. Зачем тебе собака Ваамчо? У него совсем их мало, — сказала сочувственно Наргинаут и испугалась. — Что слышат мои уши? — прошипел шаман. — Или ты каюром стала, что разговариваешь о собаках? Или язык твой научился болтать о мужских делах? — Корма много нужно для собак, — тихо проговорила Наргинаут. — Корм — не твоих рук забота. Ты забыла, что Алитет убил кита? Все равно мясо идет на сторону. Или тебе надоело кормить моих собак? А? — оскалив зубы, спросил Алитет. — Любая женщина с завистью с

Стаднюк Иван / Люди не ангелы

Ярчук?! — обозлился милиционер, но тут же и сам залился тонким, бабьим смехом. Не догадывался Платон Гордеевич, что это сломанное игрушечное ружьишко еще будет «стрелять» по нему. 4 Степан уходил из Кохановки вечером, уходил, чтоб никогда не возвращаться. А в левадах, которые только что прощально отшумели над его головой кружевами юной и влажной листвы, безумолчно куковала кукушка. Что ей надо, беспокойной сизой вещунье? Может, своим птичьим голосом звала она Степана вернуться в родную хату? Или умоляла вечернее солнце не спешить на покой? А слепяще-красное солнце неотвратно катилось к горизонту. Над немыслимо далеким краем земли оно боязно окунулось в широкую пелену дымчато-светлых облаков,

Миклухо-Маклай Н. Н.  / ЧЕЛОВЕК С ЛУНЫ Дневники, статьи, письма Н. Н. Миклухо-Маклая

, не думать о будущем и только любоваться настоящим. Думать и стараться понять окружающее — отныне моя цель. Чего мне больше? Море с коралловыми рифами с одной стороны, лес тропической растительности — с другой, то и другое полно жизни, разнообразия, вдали горы с причудливыми очертаниями, над которыми клубятся облака с не менее фантастическими формами. Я лежал, думая обо всем этом, на толстом стволе повалившегося дерева и был доволен, что добрался до цели или, вернее, до первой ступени длиннейшей лестницы, которая должна привести к цели... Пришел Туй, у которого взял урок папуасского языка, я прибавил несколько слов к моему лексикону, точным образом записал их и, оставшись доволен учителем, подарил ящик от сигар, а Ульсо