Книги в электронном виде

Мартынов Георгий / Спираль времени

ься скрепя сердце. Ему стало ясно, что "приговор" окончательный и, как говорили юристы былых времен, "обжалованию не подлежит". Вряд ли нашлись бы любители искать даже не иголку в сене, а маленький шар, брошенный в океан двенадцать тысяч лет назад неизвестно в каком месте. И то, что он вполне серьезно предложил эту идею, мучило теперь Николая Тихоновича. Вера Павловна молчала. Она знала, что думает и что переживает ее муж, но считала ненужным бесполезный разговор. И, так же как Карелину, ей было досадно, что она поддалась на внешнюю привлекательность идеи поисков, легко и просто разрушенную обыкновенной логикой, до которой они могли бы додуматься сами. Но вот - не додумались! Она была рада, что в принципе с Николаем Тихоновичем сог

Мартьянов Андрей / Чужие 1-2

ду, не человек? Маша помедлила и едва заметно кивнула, - И куда он исчез? - полушепотом спросил Казаков. - А может быть, они? Кто перерезал здешних зэков? - Не скажу, - твердо ответила Маша. - Это не от недоверия к вам, лейтенант. Я еще сама толком ничего не знаю. - Тогда хотя бы скажите, чего следует бояться.- Казаков напустил на лицо хмурость. В конце концов, он отвечает за безопасность гражданского персонала и должен знать, что происходит вокруг и какова может быть угроза. Вечно эти ученые темнят, не желая раскрывать свои тайны, которые рано или поздно станут явью! Маша решилась: - Крупный организм, чуток смахивает на огромное насекомое. Черная окраска. Хищник. Обычно нападает сверху, с потолка. Это все, что я могу сейчас

Михайлов Владимир / Один на дороге

- А черт его знает, - сказал я. - Не помню. Вместе не служим с шестьдесят третьего. После шестьдесят третьего мы с ним, конечно, встречались, но мельком, все собирались посидеть и поболтать, но то у него не получалось со временем, то у меня. Наверное, так можно всю жизнь прособираться на встречу с человеком - и не собраться. - Ладно, - сказал он. - Вот мы, наконец, и поболтаем. Рассказывай, что у тебя нового. И не таращи глаза на чужих дам. - Я просто так гляжу. - Осматриваешь подземелье? - Почему подземелье? - Ах, черт, - сказал он. - Да... Привязалось. Интересно, что все-таки там было? Прелестно, если бы там оказался, скажем, угольный бункер. Или котельная. Или слесарная мастерская. Или, например, подпольная типогра

Мееров Александр / Защита 240

тых в белые халаты. В конце зала возвышался каркас, обтянутый крупной металлической сеткой. Внутри каркаса находился растянутый на амортизаторах громадный стеклянный сосуд причудливой формы. Здесь происходило испытание законченной установки. Титов остановился, заложил за спину руки и кивком головы указал Егорову на метавшееся внутри огромного стеклянного сосуда голубоватое свечение. Казалось, в сосуде бушевала энергия, стараясь вырваться из крепких объятий стекла и металла. - Так, значит, это и есть... - Нет, нет, товарищ Егоров, - улыбнулся Титов, - не это. Это прибор АС-3, который проходит сейчас сдаточные испытания. Он, надеюсь, очень пригодится вам, если вы согласитесь взяться за разработку предложенной вам темы. Ну, а теперь пойдемте дальше.

Мееров Александр / Осторожно - чужие!

ан не может так. - Удивительная судьба у Ваматра, - нерешительно начал Крэл. - И говорите вы о нем так, что мне многое неясно. Ну, увлекается музыкой, ну не в силах бросить ее, жалок в своем стремлении блистать и стяжать славу в захудалых кабаках, но что же дьявольское в нем? - Сама сущность. И вряд ли я ошибаюсь, Крэл. До конца понять человека, познать самое сокровенное в нем бывает не легко, конечно. Вот и Ваматр... В науке... Знаете, в науке притворяться можно. В работах ученого редко отражается его характер, чисто человеческие достоинства и недостатки. В литературных произведениях можно лучше разглядеть, каков творец, что же касается музыки, - я говорю, разумеется, не о ремесленниках, рабски перепевающих чужое, я подразумеваю натуры творч

Мееров Александр / Сиреневый кристалл

льше ничего не говорил о себе. Мы долго бродили по набережным Невы, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Незаметно для себя обогнули Исаакиевский собор, подошли к "Астории". Юсгор протянул большую сильную руку, дольше обыкновенного подержал в ней мою и сказал на прощанье: - Алеша, если позволите, я завтра приду к вам. Принесу перевод древнего списка легенды о Рокомо и Лавуме. На другой день пунктуальный и аккуратный Юсгор появился у меня в назначенный час с объемистым портфелем. В нем была не только обещанная легенда о Рокомо и Лавуме. Юсгор вынул фотокопии с нескольких страниц древних священных книг, перевод песен из паутоанского эпоса "Себерао", пачку темно-желтых, исписанных затейливой вязью листков и, как оказалось, по

Мелентьев Виталий / Обыкновенная Мемба

серебряные люди планеты Мемба. - И конечно, красиво. - Ну вот видите... - Но ведь красиво не обязательно модно, - слабо сопротивлялась женщина. - Ну конечно. - Валя говорила уже уверенно. - Сегодня всем кажется, что красиво это, а завтра придумают что-нибудь другое, и оно оказывается более красивым. И вот тогда оно становится модным. - Н-ну, возможно, - повела плечами высокая серебряная женщина. - Но вот когда вы узнаете нашу жизнь, вы поймете, что у нас каждый может создать свою моду. И если кому-то понравится эта мода и он решит ее повторить, то - пожалуйста. Пусть повторяет. - Ну так и у нас так же! Кто-то один придумает, а потом все делают так же. Или почти так же... - Ладно, не будем спорить. Разберемся потом. Но только помните, что

Мелентьев Виталий / Черный свет

у", но слова не пробивались сквозь сдавленное учащенным дыханием горло. Он только посмотрел на Васю и, перехватив его взгляд, понял, что и Вася тоже больше не может. Не может - и точка. Ничего не может: ни двигаться, ни говорить, ни даже бояться. Из леса доносился безмятежный птичий щебет, со стороны стройки слышался мирный машинный шум, а в небе, над бором, как горы, стояли важные кучевые облака, очень белые и очень красивые. Нет, мир не собирался рушиться. Все везде было таким, как и прежде. И страх постепенно отступил. - Послушай, а что, собственно, произошло? - отдуваясь, спросил Вася. В самом деле, а что, собственно, произошло? Ответить на этот вопрос было нелегко - прежде всего, требовалось разобраться во всем увиденном и пережитом.

Мзареулов Константин / Звездный лабиринт 1-2.

на пляже - это полдела. Главное, что мы, вопреки нынешним рыночным модам, - когда все продается и покупается... - Он почувствовал, что запутался в длинной фразе. - В общем, мы спасли друга, наплевав на личную выгоду. Еще неделю назад мы были просто пятеркой более-менее знакомых людей, которых только и заботило, как бы разбогатеть. Но с тех пор мы прошли испытание глубиной, а это немало значит. Мы видели огонь и кровь, и это превратило нас в отряд, спаянный высшей степенью человеческого родства - боевым братством. Я предлагаю выпить за то, чтобы никакие испытания или соблазны не смогли сделать нас хуже и черствее, чем мы есть сегодня. Все молча выпили, только Диана проговорила тихо: - Хорошо сказал, старый хрыч. Аркадий, отодвинув пустую рюмку и подцепив

Милани Мино / Пульсирующий камень

уж отчаянно враждебной. Но все же вокруг была разлита какая-то бесконечная печаль -- должно быть из-за мертвенной бесцветности и странной угловатости и неподвижности этих камней, непонятно откуда взявшихся тут. Я охотно осмотрел бы все плоскогорье и, может быть, даже забрался бы на продуваемую ветром вершину нашей горы. Печаль, меланхолия тоже имеют особое очарование. И в этой тишине, в этом окаменевшем уголке мира казалось, что... -- Чертовски странное место, -- заметил Дег. Нет, я так и не нашел слов, чтобы передать свои ощущения. Камни, воткнутые в лаву, были словно оплавлены каким-то адским пламенем, будто чудовищный смерч пронесся здесь, мгновенно преобразил все вокруг, сделав и камни, и почву еще более ирреальными, ч

Милани Мино / Рассказы

Что могло там случиться? -- Нет, Джек, не там, не на Луне. Есть такое место, которое называется Фермопилы... -- я вдруг по, чувствовал ужасную усталость, -- и на Земле тоже. В Греции, слышали? -- В Греции? Вы уверены? -- Ну, да. -- Черт возьми! Вот это новость! А мне никто не говорил об этом!.. Знаете, что я вам скажу, Купер? Рано или поздно я съезжу туда и тогда смогу ответить на ваш вопрос, -- добавил он, указывая на меня пальцем. -- Какое странное, однако, название, -- усмехнулся он. -- Вы уверены, что нужно говорить ФермопИлы, а не ФермОпилы? -- Уверен. Абсолютно. -- Ну! А что же там случилось такого важного? -- Не помню точно, -- ответил я. Теперь я опять обрел полное спокойствие. Я заглянул в глубокую

Милани Мино / Страна огромных следов

м полиции, его помощь нам очень важна. Осмотрим несколько селений, побеседуем с индейцами... И поищем следы. Должны же они быть где-то, не та кли? -- Да, конечно, должны быть... С этими словами Дег спустился в каюту. Вернувшись через несколько минут, он сказал, что не заметил ничего особенного. Этой ночью пароход бросил якорь возле нескольких покосившихся свай, а на рассвете мы продолжили путь. Теперь река, казалось, исчезла среди множества неглубоких искрящихся в солнечных лучах озер. При нашем приближении, шумно хлопая крыльями, с громкими криками взлетали огромные стаи птиц. Течение было медленное, вода мутная, илистая, а в небе, на которое быстро поднималось яркое, круглое солнце, уже сгущалась длинная пелена о