Книги в электронном виде

Семенов Юлиан / Межконтинентальный узел

вления кадров долго листал личное дело Иванова, потом закурил "Приму" и задумчиво заметил: - Знаете, товарищ Славин, честно говоря, этого человека я не понимаю... Да, все говорят, талантлив, да, пашет за двоих, но моральный облик... - То есть? - С женою не живет, снимает где-то квартиру, женщины вокруг него вьются, как мошкара; застолья, тяга к светской жизни, понижаете ли: зимой горные лыжи, летом водные, заигрывание с молодыми, кто только-только начал делать первые шаги в науке... А выступления на собраниях? Крушит вс„ и всех, как слон в лавке, никаких авторитетов... А ведь ему не сорок, а пятьдесят семь, пора б остепениться... Славин осмотрел кадровика: в черном костюме, галстук тоже черный, повязан неуклюжим треугольником; рубашка туго накрахмалена, поэтому - и

Семенов Юлиан / Ненаписанные романы

мольный одних врагов народа привел?! Кто?! Мы?! Ночью комдива и еще семерых военных вызвали по списку. - Прощай, браток, - сказал он Илье и дал ему мундштучок, который не выпускал изо рта. - Нас ведут кончать. И тебя кончат, если не признаешься в какой дури... Соглашайся на то, что Климента Ефремовича критиковал, шутковал над ним, но только дай им что-нибудь... Я поздно это понял - чего с меня взять, троцкист долбаный, дурак: ...Через три месяца Илья признался, что однажды слышал антисоветский анекдот в трамвае, рассказывал старик в очках, с родинкой на носу, увижу где - сразу на него укажу, виноват, что не задержал на месте, потерял бдительность, готов отвечать по всей строгости закона. Решением особого совещания ему дали пять лет, и он был этапирован во Владив

Семенов Юлиан / Огарева, 6

гда снимали эпизод неподалеку от ресторана "Эшеры". Много машин останавливалось: все интересуются кино... Вот он, Кешалава, видите? А мне как раз надо было сделать повторное фото Леночки - гримеры с ее прической совсем заврались. То она в кадре с косой была, а то оказалась с завивкой. Снимаем-то как? Сначала играем финал, а потом начинаем снимать начало. Без моих снимков каждой сцены можно все забыть, все напутать, а потом как фильм склеивать? Костенко снова посмотрел на портреты Кешалавы, которые ему сделал Рыбин, и сказал: - Похож, а? Так ухватить. Молодец ваш художник. Вы эту пленочку мне дадите часа на два, ладно? - Хорошо. - И не надо никому говорить, что мы с вами тут Кешалаву нашли. - Понятно. - Ай да художник, - повто

Семенов Юлиан / Он убил меня под Луанг-Прабангом

оплевали все лопатки". На столе, аккуратно скрепленные зажимом, лежали счета - за свет и от портного. Эд почесал затылок, бухнулся на тахту и стащил с себя мокрую рубашку. Вошла Сара. Она присела рядом с ним. На ней была коротенькая серая туника. "Завтра поеду к Тому Маффи, - думал Эд, - он любит резкий и категоричный стиль. Его газета это может взять. Тогда я хотя бы расплачусь с долгом, тогда еще можно будет выкрутиться..." Сара прилегла рядом с ним и стала целовать его плечи и грудь. Глаза ее были полузакрыты, а красивые пальцы сжимали шею Эда. Она знала, что он очень любил по ночам, когда она гладила его шею - сильно гладила своими длинными нежными пальцами. - Подожди, Сара, - сказал он, отодвигаясь. - Откуда там счет на девяност

Семенов Юлиан / Отметить день белым камешком

- Утром учится, а вечером и ночью здесь. Жить ему негде, он приезжий, из Хиросимы, родители бедны, стипендии нет, поэтому он устроился сюда на работу. Хозяин здесь меценат, он дает ему и койку. Так что парень может отдохнуть - после двух ночи и до шести утра. Каждого посетителя, который входит, служащие ресторанчика встречают громким, обязательным в Японии возгласом радости. Названия блюд написаны на старинных длинных деревянных табличках, развешанных на закопченных стенах. Табличками официанты ловко играют - словно кастаньетами. Я сказал Накамото о японском "врожденном артистизме". Он снова посмеялся: - Так ведь все служащие ресторанчика или актеры, или студенты театральных училищ. Подошли два режиссера из "новой волны" - Кобо и Эйнасике. Их бога зовут Фрейд

Семенов Юлиан / Отчаяние

м "Кубанские казаки"! Да, чуток поспорил со Ждановым: в нынешнее время рискованно отъединяться от европейской науки, она необходима нам для реального прорыва к новому уровню технологии, только она позволит довести до конца проект в те сроки, которые назвал Иосиф Виссарионович. Пропаганда пропагандой, а промышленность промышленностью, тут заклинания не помогут, нужны реальные мощности, а не те, о которых печатают в победных газетных реляциях, работаем на станках прошлого века... Спор о немецких трофеях, которые не доставили в указанные заводы? Но ведь сам Иосиф Виссарионович последнее время постоянно повторяет: "Не бойтесь спорить, не старайтесь заранее все согласовать по кабинетам; в свое время мы сутками спорили с Каменевым, а позже с Бухариным,

Семенов Юлиан / Пересечения

тно точно: правее печени у меня киста, доброкачественная, как говорят консерваторы; под сердцем осколок, удалять опасно, ношу свинец войны с гордостью. Владимир Иванович, я поражен и восхищен. Откройте ваш секрет!" А тот ответил: "Никакого секрета. Просто я настраиваюсь на вас, я ответствен за свое чувствование и, таким образом, за слово". Митя, рассказывая об этом Писареву, был грустен, лоб резала резкая морщина. "Писатель, - повторил он тогда, - если он писатель, обязан чувствовать человека, ситуацию, возможность, грядущее, прошлое. Ладонями. Всей кожей. Мясом, если кожу содрали. До последнего дыхания. И никак иначе". Степанов почувствовал Василия Грущина первым, хотя тот ценил Митьку, - старался, как мог, услужить ему, дважды просил написать сцену к первой самостоятель

Семенов Юлиан / Петровка, 38

- Что купить? - Возьми к-колбаски и плавленых с-сырков. - У меня от них скоро судороги начнутся, - сказал Костенко. - Была бы плитка - пельменей сварили. - Спроси Льва Ивановича, - сказал Садчиков, - старикан тоже, наверное, г-голоден. Кстати, где Росляков? - Я его отпустил до двенадцати. - Ну х-хорошо. Иди за сыром. - Иду, - Послушай-ка, Леня, - сказал Садчиков, поднявшись из-за стола, - давай вместе с тобой в-вспоминать все то, что говорили те д-двое. По отдельным словам, по выражениям. Ты же поэт, нап-прягись. Кстати, ты рассказы Чапека любишь? - Очень. - Помнишь, "О шея лебедя, о грудь, о барабан!"? Это когда поэт помог сыщикам установить номер машины по своим хитрым ассоциациям... Помнишь эт

Семенов Юлиан / Португалия

к правило, не верят одному, двум, десяти. Когда не верят всем, тогда налицо паранойя. Я очень боюсь, что какой-нибудь убеленный благонажитыми сединами критик или молодой ниспровергатель обругает ленту за то, что она - обычна, за то, что она безыскусна, за то, что она доверчива. Я боюсь и другого - как бы не стали усложнять, как бы не стали додумывать за авторов. Это просто-напросто лента об очень хороших людях. Как, казалось бы, мало, и как же, на самом деле, много в этом - лента об обычных, добрых, непридуманных, живых людях. Мне бы очень хотелось доставить радость португальским зрителям. Мне бы очень хотелось, чтобы они увидели этот фильм. Если говорить о пропаганде советского, искусство Рязанова - достойная форма пропаганды. "Это неправда, что НДП не будет иметь меж

Семенов Юлиан / При исполнении служебных обязанностей

обязательно получился красный цветок. Поэтому он ответил не сразу, а лишь после того, как убедился, что и одиннадцатая его попытка оказалась тщетной. - Командир уехал на собачках. - Жаль. -Что? - Жаль, говорю, не знал, я бы с ним поехал. Богачев выскочил из-под одеяла и начал делать зарядку, подойдя ближе к открытой форточке, из которой валил воздух - белый, как дым на пожаре. - Зачем вы мучаетесь? - спросил Богачев, заметив, что Аветисян снова начал завязывать узел. - Сколько денег человек уплатил!.. - ответил Аветисян, кивнув головой на Володю. - Двадцать девять рублей уплатил, так уж завязать надо как следует. - Не двадцать девять, - поправил его Богачев, - а два девяносто. - Я мыслю двумя категориями: дореформенной и пореформенной. - Но

Семенов Юлиан / Процесс-38

ссора языкознания сейчас говорят про нас, как про злых демонов, разрушивших традиционный уклад России... Уклад рабства? Бесправия? Нищеты? Что ж, восстанавливайте! Наша революция была бескровной, мы начали, оттого что и з н е м о г л и, от запретов на работу, на мысль, от болтовни и прожектерства, мы жаждали д е й с т в и я! Мы поначалу не хотели национализировать фабрики и мастерские, где работало не более двадцати человек, мы не, хотели закрывать оппозиционные газеты, мы не собирались национализировать все банки скопом... Но ведь генерал Каледин провозгласил поход на Питер, чтобы вздернуть большевистских жидомасонов на фонарных столбах, Пуришкевич с юнкерами готовил заговор! Банки не давали денег, чтобы платить оклады содержания рабочим и чиновникам! Керенский поднимал

Семенов Юлиан / Псевдоним

грабежом, я был бы счастливым человеком, не находишь? ...Моя нежная Этол совсем изменилась из-за постоянных приступов туберкулеза. Она взрывается из-за любого пустяка... Разве хоть один мужчина решился бы на брак с прекрасной девушкой, имей он возможность заглянуть в то будущее, когда заботы, трудности, счастье и горе превратят его Дульсинею в совершенно другое существо?! Страшная безысходность бытия сокрыта в том, что все повторяется, дорогой Ли! Все возвращается на круги своя. Одни считают, что людям надобно постоянно напоминать об этом, и таких большинство, в то время как я отношусь к меньшинству, к тем, кто все больше и больше убеждается: нет, не надо человеков, словно щенков неразумных, тыкать носом в их же дерьмо. Каждому надо