Книги в электронном виде

Болдуин Билл / Легион кэнби

есколько лет тому назад Ренальдо выкупил у покойного графа Глостера титул первого лорда Адмиралтейства, он направил значительные средства на финансирование избирательных кампаний определенных политиков, нацеленных на контроль огромной бюрократической машины, которая управляла Имперским Космическим Флотом Земли. По сути, последний протеже Ренальдо, некий Дэвид Лотембер, лишь недавно вступил в должность министра. Впрочем, в тот день ум Ренальдо занимали другие корабли - исключительно личные. Не имея других особенных забот, кроме накопления богатства и погони за удовольствиями, граф увлекся весьма выгодной работорговлей. Вскоре после первых гиперсветовых путешествий жители Земли с удивлением обнаружили, что вовсе не одиноки в так называемой Внутренней Галактике. Ещ

Кволс-Ридлер Кэт и Билл / Пойми себя и других

ак получилось, что они сделали это мне?" вы говорите "Я должно быть недостаточно хорошо защитил себя. Как могу я изменить это к лучшему?" Однако, беря полную ответственность, важно чтобы вы не проклинали себя. Вы должны смотреть на ситуацию как на приключение. "Неправда ли интересно как мне удалось разозлить мою жену, пользуясь таким тоном голоса?" Против: "О, НЕТ! Я снова сделал это! Я пользовался неправильным тоном голоса. Со мной что-то не так". С этой второй реакцией вы только повергнете себя в уныние. Первая реакция поясняет то, что Рудольф Дрейкурс называл смелостью быть несовершенным. С этим смелым отношением вы подготовлены взять полную ответственность за все, что случиться. Это даст вам новое мощное орудие для самопознания. Мы называем этот метод "творческо

ЛОНГИЕР Барри / Божественная шкатулка

- То, что вам нужно. - С этими словами Синдия направилась к выходу. - Пойдемте со мной. Я поспешил следом. - Куда мы идем? - В свое время Олассар заключил один очень важный договор с омергунтами, обитающими в Заколдованных горах. Тамошний вождь недоволен результатами дела, которое взялся выполнить Олассар. Нам нужно довести его до конца и все привести в порядок. - А откуда вам известно об этом договоре? Синдия рассмеялась: - Я просто взяла из шкатулки то, что нужно вам, Корвас. Это и был тот самый договор. - А зачем вам это нужно? - Это мой долг. - Ваш долг? Что это значит? Что это за долг такой? - Мой долг - быть свидетелем чудес. Ответ Синдии оказался недвусмысленным и простым, как сама правда. Мне на самом деле требо

ЛОНГИЕР Барри / Враг мой

- Нет. Я обуздал в себе порыв наговорить гадостей и стал вспоминать тот миг, когда мы с Джерри стояли готовые придушить друг друга. Припомнив кое-какие подробности той первой встречи, я опустил уголки губ, изо всех сил стараясь не расплыться в улыбке. - Расскажешь мне об учении Шизумаата, если я тебе прощу... то, как ты тогда отозвался о Микки-Маусе? Я склонил голову, изображая благоговение, хотя главной моей целью было подавить смешок. Джерри виновато потупился. - Меня это все время тяготило, Дэвидж. Если ты меня простишь, я расскажу о Шизумаате. - В таком случае я тебе прощаю, Джерри. - И еще одно... - Что? - Ты должен посвятить меня в учение Микки-Мауса. - По... постараюсь. *** Речь заходила о Заммисе. -

ЛОНГИЕР Барри / Мир цирка 1-3.

ня есть. Он будет называться "Город Барабу"! - Какое странное название. Что это означает? О'Хара хлопнул бухгалтера по спине: - Да уж конечно! Барабу, Висконсин... там родился величайший на Земле цирк - "Большая Берта", "Братья Ринглинг", "Барнум и Бейли Шоу"... И когда "Город Барабу" выйдет на звездную дорогу, он ни в чем не уступит "БР" и "ББ". Бухгалтер кивнул и отодвинулся на шаг от О'Хары. - Если вы хотите, чтобы все было готово как можно скорее, то мне лучше заняться делом. 5 В комнате, похожей на тысячи других, находящихся на бюджете государства - никаких излишеств! - лежавший на кровати старик поднял тарелку с обогащенной витаминными добавками овсянкой, подержал ее над полом, перевернул вверх дном и выпустил из пальцев. Дверь открыл

Липатов Виль / Деревенский детектив 1-9.

кин. - Что, спрашиваю?! - Геликоптер. Розовые отблески по-прежнему били в лицо участковому, он стал отвертываться от них и отвернулся бы, если бы не понял, что это отражается в фарах солнце, которое, уже склонившись к закату, пробивалось розовыми лучами в щели сарая. Поняв это, Анискин от розовых бликов уклоняться не стал, потряс головой и хрипло пробасил: - Что же это делается? Матушки! Посмотрев на машину, Анискин закрыл глаза и сразу прикрыл пять или шесть тайных милицейских дел. Ничего не видел он и, конечно, не заметил, как Виталька подошел к нему, как вытянул дрожащую руку и положил на плечо участкового. - Дядя Анискин! - жалобно прошептал Виталька. - Анискин, Анискин, Анискин, - как эхо повторил участковый. - Эх, Анискин, Анискин! Именно на участко

Липатов Виль / И это все о нем

это имело значение, если рука на дружеском плече Андрея лежала так, словно Столетов хотел оттолкнуться, уйти, исчезнуть. Разве можно было сомневаться, что вечером двадцать второго мая эта длинная и худая рука что-то перечеркнула, на чем-то поставила крест или... "Что произошло двадцать второго мая?" Прохоров мысленно передразнил Сорокина: "Обыкновенный рабочий день!" Дура! - Вы упрямец, Андрей Лузгин! - недовольно сказал Прохоров. - Я вас просил рассказывать откровенно, а вы... Мямлите, жуете мочало, играете на растрепанных нервах усталого капитана... Вот извольте-ка преподробно рассказать о вечерних событиях двадцать второго мая! Советую начать так: "В тайге еще жили майские холодные снега..." Подходит? Андрей вздохнул: - Подходит!... В тайге еще жили... ЗА П

Липатов Виль / Еще до войны

сшее щетиной лицо стало озабоченным. Капитон вокруг себя никого не замечал, ни на какие внешние раздражители не реагировал. Щурился он на машину минуты три, затем пробормотал: - Надоть ей градус придать... Однако когда машину повернули к дверям боком, Капитон снова остался недовольным: - Так она вид не кажет! Когда электроагрегат наконец установили правильно, Капитон, встряхнув головой, вернулся к реальной действительности - заметил мужиков, парней и ребятишек, которые почтительно наблюдали за его поступками и помогали устанавливать машину. Правда, спервоначала Капитон оглядывал всех людей сразу, как бы оптом, потом же стал глядеть на народ подробнее, детальнее, выделяя каждого в отдельности, пока не остановил блескучий взгляд на крупном белобрысом мужчине. - Т

Липатов Виль / Серая мышь

а кромку... - Ты три года завязываешь! - с усмешкой сказал Устин Шемяка. Он хотел что-то еще добавить, но только махнул рукой и перевернулся на спину. Ситцевую рубашку в горошек Устин уже снял, голубая майка туго обтягивала его волосатое тело, грудь выпирала горой, живот западал; лежал он тихо, черный и беспомощный, как навозный жук. - Сопьешся ты с кругу, Ванечка! И я тоже сопьюси... - насмешливо сказал он, глядя в небо. Набрав в широкую грудь как можно больше воздуха, Устин Шемяка не дышал так долго, что Витьке Малых тоже не хватило воздуха: он старательно подражал Устину. - Ты зря каркаешь, Устин! - продышавшись, сказал Витька. - Вот Ванечка завязывал же на Первомай... Тридцатого не пил, первого не пил, второго не пил... Витькины слова падали в тишину бесшу

Вяземский Юрий / Шут

лектуального порядка, скажем: "Ты не читал "Сирано де Бержерака"?.. Да, но ведь, несмотря на это, он был талантливый поэт и настоящий мужчина". "Пеший" наверняка понятия не имел о Сирано де Бержераке, а для "всадника" реплика типа "Какой у тебя смешной нос!" не имела достаточной поражающей силы, ничуть не раня, давала возможность начать контратаку из более выгодной позиции. С годами, по мере развития Системы, ее неуклонного и каждодневного совершенствования, дополнения и уточнения, Шут все реже пользовался примитивной ее частью, автоматическими и полуавтоматическими "шутэнами", предпочитая им "моменты шутэ", основанные на предварительном "исследовании", целые сценические композиции, открывающие широкий простор творческому вдохновению, питаемому второй частью Системы -

Ермолаев Олег Юрьевич / Специфика условной связи узких групп людей

Уолпол Гораций / Замок отранто

она схватила светильник, горевший у подножия лестницы, и устремилась к потайному ходу. Подвальная часть замка состояла из множества низких сводчатых коридоров, настолько запутанных, что до крайности взволнованной Изабелле нелегко было найти дверь в тот погреб, откуда начинался ход. Пугающее безмолвие царило во всех этих подземных помещениях, и лишь иногда порывы ветра сотрясали раскрытые ею двери, заставляя их скрипеть на ржавых петлях, отчего по всему мрачному лабиринту прокатывалось многократное эхо. Каждый шорох вызывал у Изабеллы новый прилив страха, но больше всего она боялась услышать гневный голос Манфреда, побуждающий слуг преследовать ее. Она ступала так осторожно, как только могла, при всем своем нетерпении, но часто останавли