Книги в электронном виде

Панов Вадим / [Тайный город 05.] И в аду есть герои

дующий ветер не поднимал пыль вверх, не заставлял ее клубиться под мраморным небом, и единственное, на что у него хватило сил, - создать из черных частичек невысокие дюны, которые неторопливо мигрировали по Глубокому Бестиарию. Невысокие черные дюны. Казалось, ничто и никогда не сможет изменить царящий здесь порядок. Слишком уж безжизненными выглядели дюны, слишком тяжелым - небо, слишком постоянным - ветер. Но это только казалось. С тихим шорохом по мрамору небесной тверди пробежала тоненькая молния, золотистая змейка, нарушающая привычное постоянство Глубокого Бестиария. Прочертив на небе длинную ломаную кривую, она бесшумно ударила в одну из черных дюн, образовав в пыльной поверхности маленькую воронку, и одновременно из-под сводов тяжелого неба послышался негромкий

Панов Вадим / [Тайный город 06.] Наложницы ненависти

р, - а в последнее время. Сегодня я решил испытать одну занятную машинку. И нав кивнул на грузовичок, с которого механики осторожно скатывали приземистый темно-синий "Бугатти". Любопытные владельцы других купе бросали завистливые взгляды на новую игрушку комиссара. Кортес уважительно присвистнул: - Вам надоел "Ягуар"? - Отнюдь, - рассмеялся Сантьяга. - Решил посмотреть, на что способен этот итальянец. - Господа участники, прошу на старт!! - Мурций взглянул на часы и взял в руки микрофон. Огромный экран на обочине ожил, а со стороны Химок вынырнул и завис над МКАД легкий вертолет: его пилотам предстояло сопровождать пелотон и предупреждать гонщиков об изменении ситуации на трассе. - Пора! - Инга и Яна торопливо бросились к "Ауди".

Панов Вадим / [Тайный город 07.] Куколка последней надежды

айного Города узнали, как комиссар Темного Двора обучает последнюю оставшуюся на земле гиперборейскую ведьму, это стало бы поводом для грандиозного скандала. Недавний кризис, спровоцированный последователями Азаг-Тота, вылился в кровопролитную войну, нанесшую серьезный урон Ордену и Зеленому Дому, и то, что Яна отвергла учение Великого Господина, не могло поколебать ненависть и страх, который испытывали чуды и люды к гиперборейцам. Скрипя зубами, они согласились с требованием навов не трогать Яну, но подразумевалось, что в дальнейшем девушка должна находиться под жестким контролем и не заниматься совершенствованием магического мастерства. Великий Дом Навь, в лице своего лидера, князя, это обещал. После чего Яна была передана в ведение Сантьяги, комиссара Темного Двора, у кото

Быстров Андрей / Владелец кинотеатра

чно, хотите купить шкатулку? - Какую шкатулку? - искренне удивился Монк. - Нет? Что же тогда? - Право, не знаю, о какой шкатулке вы говорите... Нет, меня не интересуют шкатулки. Речь идет о книге . Теперь пришла пора Бориса удивляться. - О книге? О какой книге? - Вы отлично понимаете, о какой... Я уполномочен предложить вам миллион долларов. Борис от души рассмеялся. - Альберт Игнатьевич, за такие деньги я охотно продал бы всю мою небольшую библиотеку... Только боюсь, она не потянет и на крохотную долю! - Два миллиона. - О, вы настроены радикально... Хорошо, тогда я отвечу вам. Не знаю, что за книга имеется в виду... Наверное, какой-нибудь сверхраритет. Но я знаю точно, что у меня нет и никогда не было книги, которая могла

Манов Юрий / Тринадцатый апостол

нику. Дождавшись, пока гогот контингента стихнет, Семенов вполголоса спросил: "А кто тут "верха держит? Поговорить бы". В вагоне "верха держал" Шавкат - очень похожий на борца и бывшего народного депутата Карелина здоровенный зататуированный мужик с оттопыренными, как у летучей мыши, ушами. Он в емких, но содержательных выражениях объяснил Семенову, что отказывается наказать "кашебросальцев" по той самой причине, что "подобных ментов видел на причинном месте". - Тогда ответишь ты, - спокойно проговорил Семенов и приказал вертухаям выпустить горячего парня из клетки. Семенов убил его очень быстро. Даже как-то против воли гуманно. Дождался неумелого широкого замаха, рывком ушел вниз и встретил боковым ударом ребра ладони в шею, потом догнал прямым в кадык.

Фриш Макс / Назову себя гантенбайн

сти свою роль слепого, и, когда она совершенно невинно спросила его, как же его зовут, он не мог не представиться. - Гантенбайн? - спросила она. - Не родственник ли вы... - Нет, - сказал он. - Нет, - сказала она, - какое совпадение! Это она сказала еще несколько раз, роясь в своей крокодиловой сумке, чтобы дать ему и свою фамилию, карточку с волнистым обрезом, которую он вполне мог прочесть; тем не менее она прочла: КАМИЛЛА ГУБЕР. Напечатанное ниже она утаила: маникюрша. Это предназначалось не для слепых. Равно как и примечание: только по телефонной договоренности. Он повторил лишь услышанное: КАМИЛЛА ГУБЕР. Этого было достаточно. Он сунул карточку в карман, а она спросила, где же именно он живет, ее сосед. - Вон там, - сказал он, - в голубом доме. Но она не в

Санин Владимир / Когда я был мальчишкой

али Федьке, который был удостоен беседы один на один. Мы сознавали, что Федька заслужил эту честь, но и Гришка, которого все учителя называли в один голос самым развитым, тоже не был лыком шит. Федька спустился надутый и важный, а на наши вопросы отвечал коротко: - Так... о жизни говорили. Не ваше цыплячье дело, одним словом. Было обидно. Жук захрапел. - Велел в случае чего разбудить,- сообщил Федька.- Чтобы храп не услышали. Мы не отвечали. Федька попыжился еще немного, потом ему стало скучно, и он признался: - Жук уговаривал меня с ним пойти. Он в Испанию не едет, у него дела. Мы замерли. - Куда это - с ним?- холодно спросил Гришка. Федька замялся. - А я не очень-то понял. На заработки, что ли. Говорил, с ребятами интересными познакомит, по морю будем пл

Сорокин Захар / Поединок в снежной пустыне

БАСБИ Ширли / Наконец-то

лого спускавшемся к лесу, росли одиночные дубы и магнолии, тут и там пестрели веселые россыпи цветов. В открытые стеклянные двери веяло пьянящим ароматом роз, гелиотропа и гвоздик. Тишину элегантной комнаты нарушало лишь сонное жужжание пчел, но Даггета не радовали ни звуки, ни запахи, ни пейзаж. Ему было скучно... и как-то неспокойно. Тони взял кружку с элем и сделал большой глоток. Зря он вернулся в Натчез! Надо было остаться в Англии. По крайней мере там его не преследовали воспоминания. Тони нахмурился. Он не пробыл здесь и двух недель, а уже снова попал в дурную компанию и вспомнил старые распутные привычки. Прошлой ночью он играл в карты с Лейтоном и Уолкоттом, что было крайне неразумно во всех отношениях... Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от дурных

Уэбстер Джин / Милый недруг

нас в доме нет ботаника). А самое чудесное - это наши САЛФЕТКИ, мы их в жизни не видели, и приняли за носовые платки, и стали восторженно сморкаться. В честь открытия столовой у нас было мороженое с бисквитами. Так хорошо видеть этих ребятишек не запуганными и не вялыми, что я назначаю призы за веселость для всех, кроме Сэди Кэт. Она барабанила по столу ножом и вилкой и пела "Входи в чертог наш золотой". Помнишь ли ты вдохновенный текст над дверью столовой - "Господь накормит и напоит нас"? Мы закрасили его и прикрыли зайчиками. Учите, если хотите, такой легкой вере нормальных детей, у которых есть семья и дом, но человеку, которого, возможно, ждет скамейка в парке, нужна более воинственная вера. "Господь дал тебе руки, голову и широкий мир, где ты действуеш

Зингер Джун / Любовницы президента

Новой Англии, а Рождество - в Бостоне... как весело звучали тогда праздничные гимны и песнопения в разгар морозной ночи. Совсем другой мир, который существовал в незапамятные времена. На память, словно это было вчера, пришла картинка из прошлого - яркая и живая. Ей семнадцать лет, рядом Карлотта, недавно справившая свое шестнадцатилетие, но уже явно целованная. Вот они вдвоем выбегают на холодную улицу и присоединяют свои крики к многоголосому хору веселящихся... Как сладко тогда звучал нежный голосок Карлотты - просто незабываемо звучал... Джекки подалась вперед, будто желая от хозяйки дома большей конфиденциальности: - Я слышала, вы пригласили латиноамериканский оркестр. Как вы думаете, они в состоянии сыграть конгу? Господи, я так люблю конгу !.. Ф

Финч Кэрол / Зов одинокой звезды

ной Всадник! - возразил он с возмущением. - Яне потерплю подобных вольностей! Даже я, отец, не осмелился бы... - И очень глупо! - взорвался Стоун, позволяя гневу разгореться, поскольку это заглушало чувство вины. - Значит, вы предпочли бы оставить дочь в заскорузлом от крови платье? Что толку в идиотских приличиях! Хороший отец думал бы о здоровье дочери. С этими словами он выхватил у Теренса тазик и бинты. - Да, по на ней осталась хотя бы нижняя юбка и... э-э... панталоны?.. - бормотал Теренс, разрываясь между негодованием и смущением. - Или ты видел ее... э-э... голой... Как неприлично! - Она все еще в нижней юбке и прочем, - процедил Стоун. - Дьявольщина! Сейчас я бы предпочел, чтобы ты и на деле был бестелесным духом, обличье которого присвоил,