Книги в электронном виде

Флобер Гюстав / Искушение святого антония

Она хохочет, а обезьяна, поддерживающая край ее платья, приподнимает его. Ты раскаешься, прекрасный отшельник, ты будешь стонать! ты заскучаешь! а мне все разно! ля-ля-ля! ох! ох! ох! Она уходит, закрыв лицо руками, вприпрыжку на одной ноге. Перед святым Антонием тянутся рабы, лошади, дромадеры, слон, служанки, вновь навьюченные мулы, негритята, обезьяна, зеленые скороходы со сломанными лилиями в руках; и царица Савская удаляется с судорожными всхлипываниями, похожими не то на рыдания, не то на хохот. III Когда она исчезает, Антоний замечает на пороге своей хижины ребенка. "Это, верно, один из слуг царицы", думает он. Ребенок ростом с карлика, но коренаст как Кабир, кривобок, несчастный на вид. Седые волосы покрывают его чудовищн

Флобер Гюстав / Лексикон прописных истин

- Издеваться над ними. - Чтобы быть учёным, нужны только память и усидчивость. Ф Фабрика - Опасное соседство. Фазан - Высший шик - подавать фазанов на обед. Фальшивомонетчики - Работают в подвалах. Фаэтон - Изобретатель одноимённого экипажа. Феникс - Прекрасное название для страхового общества. Феодальный замок - При Филиппе-Августе всегда бывал осаждён. Феодальный строй - Не иметь точного представления о нём, но метать против него громы и молнии. Фермеры - Всегда зажиточны. Феска - Необходимая принадлежность кабинетного учёного; придаёт лицу величественное выражение. Фехтование - Учителям фехтования известны разные подвохи. Фиг

Бримсон Дуги / Мы идем

ие атаковать не отпускало меня, а здесь этого больше не было. С начала сезона 89-90 годов я уже занимался больше их делами, чем делами Шершней. Они представили меня членам одной из ведущих шотландских банд [Note21 - видимо имеется в виду IFC "Глазго Ренджерс"], и несколько раз мы ездили к северу от границы на большие дерби и матчи, где ожидались столкновения. Многое в соединении с шотландскими клубами обусловлено политикой, и определенное количество членов нашей группировки придерживаются крайне правых убеждений. Но для меня политика никогда не имела значения: меня привлекают беспорядки, коротко и ясно. Многие парни из нашего моба посещают игры сборной и постоянно обвиняются в расизме и всем таком прочем, но я считаю это некорректным- Лично я считаю себя националистом,

Бадигин Константин Сергеевич / На морских дорогах

с глубокой и острой тревогой; четвертые - с откровенным чувством боязни: выдержат ли нервы еще одну зимовку? Но очень скоро каждый проникся одной идеей, одной думой, которую народная мудрость облекла в лаконичную форму грубоватой, но справедливой пословицы: "Взялся за гуж - не говори, что не дюж". Ответственность сплачивала и объединяла. Она напоминала: как ни различны вы по своим характерам и вкусам, как ни различен ваш жизненный опыт, теперь вы одно целое; как бы трудно вам ни приходилось, вы должны объединенными усилиями всего коллектива преодолеть все препятствия и выйти победителями из этой борьбы. И с первого же дня, с первого же часа этого дня я наблюдал, как начиналась своеобразная кристаллизация коллектива, ядром которого явились старожилы корабля. "Раз

Лайтман Михаэль / Книга ЗОАР (html)

Лилье Михаил Иванович / Дневник осады Порт-Артура (html)

Веллер Михаил / Кассандра (Html)

Тертлдав Гарри / [Тьма 2.] Тьма сгущается

те, озираясь в поисках встречающих: он ведь заранее дал знать знаменитому теоретику о своем прибытии. Но Сиунтио нигде не было видно. Впрочем, через несколько минут он заметил в толпе знакомый силуэт мага, с которым не раз встречался на конклавах на острове и в восточной части Дерлавая. Фернао отчаянно замахал рукой: - Магистр Ильмаринен! Он знал, что Ильмаринен бегло говорит по-лагоански, изредка вставляя просторечные обороты. Но сегодня, однако, чародей-теоретик избрал для общения с ним классический каунианский - великий язык магистров и наставников. - Вы проделали столь длинный путь ради достижения малого, магистр Фернао. - В голосе встречающего звучала скорее насмешка, чем сочувствие. - Отчего же? - полюбопытствовал приезжий, старательно делая

Ганн Джеймс / Слушающие

изобретательный, настоящий лидер, кто-нибудь, обладающий... шармом. Несколько минут спустя он повторил все это Ольсену, а когда дошел до квалификации, Ольсен сумел ответить только: - Ты устраиваешь отличные вечеринки, Мак. Скептик Адамс тронул его сильнее всего: - Мак, я верю в тебя вместо Бога. Зонненборн сказал: - Программа - это ты. Если ты уйдешь, все развалится. Это будет конец всему. - Так всегда кажется, но никогда не происходит с делами, которые живут собственной жизнью. Программа существовала до меня и останется после моего ухода. Она долговечнее любого из нас, ибо мы на года, а она на столетия. После Зонненборна он устало бросил в селектор: - Хватит, Лили... Никто из них не посмел упомянуть о Марии. Она пыталась чт

Бойе Элизабет / [Алфар 4.] Воин и чародей

ты наших врагов. Ждать этого недолго - с секирой ты неплохо себя выказал. Рольф, к примеру, владеет секирой куда хуже, и вдобавок от него одни неприятности. - Что такое? - вскричал юный пронзительный голос. - Можно подумать, я ходячая неприятность! Что ж, тогда мне недолго осталось ходить - альвы Бьярнхарда вот-вот до меня доберутся, так что можешь утешиться. Кстати, Сигурд, схватка была - пальчики оближешь. Меня зовут Рольф, я здесь самый младший и затюканный, и вечно меня заставляют смотреть за лошадьми да собирать хворост для костра, но все же я от души рад нашему знакомству. И кстати, вовсе незачем тебе ехать с этим старым брюзгой Скейфом - со мной веселее. Ну, давай руку! - Уймись ты, Рольф. Хальвдан велел... Рольф перегнулся с седла, с приятельской у

Борн Георг / [Карлистские войны 2.] Изабелла, или тайны мадридского двора. то

минута тревоги и неизвестности! Франциско бросился вон, созвал жителей, желая разузнать о происшедшем во что бы то ни стало. Однако никто из них не знал о случившемся. Доминго напрасно старался утешить его. Наконец он нашел возле замка какую-то пастушку, которая уверяла, что перед рассветом видела Энрику с ребенком на руках. - Она шла из парка, почти бежала, и спешила к Бедойскому лесу, вон туда! - рассказывала пастушка. Франциско и Доминго, не теряя ни минуты, во весь опор помчались в том направлении по мадридской дороге. БЕГСТВО Пастушка не ошиблась. Молодая женщина, ранним утром быстро бежавшая к лесу, была действительно Энрикой. Когда накануне вечером Баррадас втолкнул ее в темный павильон и крепко запер окна и двери, измученная девушка п

Борн Георг / [Карлистские войны 2.] Изабелла, или тайны мадридского двора. то

ношу. Наконец, сквозь сумеречный свет, предшествующий восходу солнца, они увидели знакомые развалины. Несмотря на усталость, маленькая Мария радостно побежала вперед, чтобы известить старушку Жуану о их приходе. Аццо насилу дотащился с больной на руках и с облегчением положил ее на землю. Мария постучалась в дверь. Старики, услышав стук, осторожно отворили дверь - и их радости и удивлению не было конца, когда они увидели перед собой Энрику, Марию и Аццо. Уложив больную в постель, Жуана стала советоваться с Фрацко, какое место лучше всего отвести дорогим гостям. Энрика, не желая утруждать своих друзей, настояла на том, чтобы их поместили в той части развалин, где находился огромный зал, в котором прежде происходили собрания "летучей петли". Аццо решил остат