Книги в электронном виде

Гладкий Виталий / Седой

ур Вевы и самодовольную мину щуплого "тезки". - Какая встреча! Щуплый показал в ухмылке гнилые зубы и подошел к Косте. - И в таком интересном месте... Здорово! Чего молчишь? Не рад? Напрасно. - Что вам от меня нужно? - Понимаешь, у нас тут разговорчик один к тебе имеется. Так сказать, по душам. - О чем? - Не просекаешь, значит? Объясню. Должок за тобой числится, малыш. Забыл? А вот Вева и Фуфырь помнят. Надо платить по счетам, малыш, надо. Такова жизнь. - Только не здесь... Я вас прошу. Не нужно... здесь. - Почему? Место вполне подходящее. Гы-гы... Уютное местечко, я бы сказал, для нашего разговора. - Я вас очень прошу! - Что ты с ним баланду травишь, Фонарь! Я эту падлу сейчас по уши в землю вобью! В руках Вевы сверкнула звеньями вел

Гладкий Виталий / Кровь за кровь

епких и способных ребят. - Слушай, Сильвер, кончай баланду травить! Ты упрямей осла. Чтобы из этих молокососов сделать что-то стоящее и двух лет не хватит. Ты прошел школу спецназа и прекрасно понимаешь о чем идет речь. Фирма должна давать заказчику железную гарантию на отличное качество обслуживания. Может, кто-то из твоих десантников и научился руками колоть кирпичи, но это еще не значит, что у него достаточно масла в голове для работы телохранителем. - Да пошел ты!.. - окрысился я. - Ладно, черт с тобой. Ты у нас шеф, тебе и решать. Однако, прими совет: молись на Маркузика и его электронные мозги, который нас, альфонсов, приютил, обогрел и накормил. - Придет время и ему воздастся сторицей, - лицемерно ответил Плат. - Блажен кто верует... - буркнул я, развив

Гладкий Виталий / Ликвидатор

сунули в этот ад. И вспоминал... "Вараксин Михаил Алексеевич, 1952 года рождения... статьи... кличка Муха, рецидивист, вор в законе... Грабежи, наркотики, рэкет... Два побега... Последний срок - двенадцать лет..." - Не мало ли? - спросил я, отодвигая пухлый том с описанием деяний Мухи. - Кто-то подсуетился. - Кончак пьет чай, смеху мало, по старосветскому обычаю - из блюдечка. - Статья на вышку тянула, но в наше время, сам знаешь, большие деньги творят и не такие чудеса. По предварительным данным, за него заплатили триста тысяч долларов. - Чтобы только он не попал в спецблок будущих жмуриков... - Догадливый. Именно. - Значит, ему готовят побег? - Опять в яблочко. - Он имеет какое-то отношение к Толоконнику? - Самое непосредственное. Друг и соратни

Гладкий Виталий / Меч вайу

было случая, чтобы Лик возвратился без добычи. Стремительный и быстрый, Молчан легко настигал среди высокой травы зайцев, мог бесшумно подобраться к серой куропатке или выводку дрофы. Лик окликнул пса, и Молчан, лениво огрызнувшись на своих разгоряченных сородичей, потихоньку затрусил рядом с хозяином. Дзинь-бом, дзинь-бом, дзинь-бом... Лик подскочил на месте от неожиданности, и завертел головой, пытаясь определить, откуда доносятся эти странные, мелодичные звуки. - Испугался? Ха-ха-ха! - маленькая девчушка с копной спутанных волос выглядывала из-за невысокого плетня. - Я? Пхе... - скорчив презрительную мину, Лик отвернулся. - А вот и испугался, а вот и испугался! - гримасничала девчушка. - Сейчас как дам! - разозлился Лик, сжимая кулаки. - А вот

Гладкий Виталий / Меченые злом

ть свои эмоции поглубже: - Извините, как вас?.. - Капитан Гольцова! - бойко отрапортовала девушка, не дав ему закончить фразу; и добавила гораздо тише, будто смутившись: - Марина... - А по батюшке? - Викторовна. - Артем Александрович. Будем знакомы. Как вы относитесь к кофе? - Артем натянуто улыбнулся. - Положительно. - Тогда, Марина Викторовна, мы сейчас сообразим по чашечке... - Он включил кофеварку. - И немного побеседуем. Девушка с серьезным видом кивнула. И только теперь Артем понял, из-за чего ему показалось будто он знаком с девушкой. Работа в милиции всегда накладывает неизгладимый отпечаток; даже на такие миловидные девичьи лица, как у капитана Гольцовой. Рыбак рыбака видит издалека... Глава 4. Леха Саюшкин шел в "малину". Это если

Гладкий Виталий / Проклятие магистра

ший поручик не пожелал оставаться в ресторане, напоминавшем поле боя, и отправился домой, по дороге прикладывая к заплывшему левому глазу хрустящий снег. Несмотря на то, что и правый глаз являл собой печальное подобие левого, Сасс- Тисовский, когда подъезжали к дому, все же смог рассмотреть человека, забравшегося по приставной лестнице на второй этаж и уже открывшего окно одной из комнат с намерением залезть внутрь. Бравый офицер принял решение незамедлительно. С криком "Стой, стервец!" он бросился к вору, тот с испугу свалился с лестницы в сугроб, где на него Сасс-Тисовский и навалился, пытаясь скрутить ему руки. Ошалевший извозчик в санях только крестился, наблюдая за схваткой, - храбростью он не отличался. Извозчик-то и видел, как из подворотни напро

Гладкий Виталий / Мертвая хватка

.. спасибо... старлей... За все спасибо. Ты и в Афгане за чужие спины не прятался, и сейчас свою голову готов положить ради дружбы. Но мы не красные девицы, мы - диверсанты. А потому просто не могу позволить тебе поддаться минутному - пусть и благородному - порыву. У нас, сам знаешь, благородство не в цене. И пока я в состоянии хоть что- то соображать и двигаться, мне необходимо все сделать как нужно. Прощай, брат... - Сюда идут! Замри! Стой! - Я вцепился в свою пятнадцатизарядную "беретту". Акула поверил сразу, что я делаю это не для отвлечения внимания - он знал меня так давно, что научился понимать даже без слов. Мой бывший сержант быстро спрятал оружие под плед и застыл в тревожном ожидании. Он прекрасно понимал, что звук выстрела выдаст нас с головой. Мы останов

Гладкий Виталий / Месть обреченного

острадальное детище в конце концов обзавелось парусами и нуждалось только в покраске, чем я и собирался заняться. Темно-синий "БМВ" я заметил случайно, когда обходил большую лужу. Ночью прошла гроза, и наша окраина, как обычно, мгновенно стала напоминать картины художников- передвижников девятнадцатого века: такие же обветшалые домишки, вросшие едва не по окна в землю, покосившиеся, будто с перепою, столбы и вечные колдобины, заполненные грязной дождевой водой. Машина приткнулась в тупичке, в тени деревьев, неподалеку от нашего дома. Возможно, я бы и не обратил на нее особого внимания - эка невидаль, "крутая" иностранная тачка рядом с дачными строениями "новых русских", - но возле машины, заметно нервничая, прохаживался крепко скроенный тип в спортивном костюме

Гладкий Виталий / Наперегонки со смертью

звития событий, которые начались с примитивного адюльтера. А что если меня подставили? Но зачем, с какой стати? Кому нужен какой-то паршивый экспедитор отдела снабжения, который на самом деле исполняет обязанности грузчика, только с более высокой зарплатой? В заводской (а тем паче городской) иерархии Геша Чернов безобидная тля, присосавшаяся к сладенькому, жидко разбавленному водой. На хрен я кому нужен!? И тем не менее, по здравому размышлению, эта история с убийством бизнесмена дурно пахла. Во всяком случае, для меня - точно. Знать бы, что там наплела ментам моя незабвенная белокурая газель с огненным темпераментом... Я познакомился с нею совершенно случайно. Впрочем, случайно ли? Кафешка, где я прожигал жизнь (что случалось, в общем-то, не часто), была заведение

Гладкий Виталий / Наследство из преисподней

- Будет исполнено, Галина Николаевна! - бодро ответила Никитична и бесшумно исчезла - будто ее нечистый прибрал. - Ты иди, устраивайся и принимай душ, а я зайду к тебе в гости через часок, посидим, поговорим, - замурлыкала Галюня, любовно глядя на меня своими волоокими глазами. - Как же долго мы не виделись... - Эт точно... Номер и впрямь был хорош. Его недавно отремонтировали и, похоже, держали в запасе для экстраординарных случаев. Я плескался в душе не менее получаса, испытывая настоящее блаженство. После поездки по железной дороге у меня всегда появлялось такое ощущение, будто я не мылся как минимум неделю. Пропитанные потом тысяч пассажиров старые матрацы и подушки, благополучно переехавшие из мрачного социалистического прошлого в светлое капиталистиче

Гладкий Виталий / Невидимая угроза

лавного редактора "Криминальных новостей". Не успеют в городе кого-нибудь завалить, а корреспонденты "КН" уже расписывают чрезвычайное происшествие во всех подробностях. Потрясающая осведомленность и оперативность. Вообще-то газет я не читаю. Зачем? Включишь цветной "ящик" - и балдей, не напрягаясь. Разжуют и в рот положат. Только глотай, да не подавись. Но вот жена моя в тиши алькова любила на сон грядущий почитать периодику. Правда, вкус у нее на сей предмет был несколько странный. Она предпочитала "желтую" прессу. Ее любимой газетой был "Бульвар" - примитивный листок, ориентированный на любителей "жареных" фактов из биографий знаменитостей. Чего только там не писали! Сплошные розовые ути-пути и кроваво-красные страсти-мордасти. Из "Бульвара" я нечаянно узнал, как мног

Гладкий Виталий / Под личиной

е привыкла к резким сменам моего настроения, а поэтому отреагировала на грубость с удивительным спокойствием. Опустив глаза, она стояла передо мной с непроницаемым лицом, буквально излучая антарктический холод. Только теперь, с большим опозданием, я наконец сообразил, что даже не предложил ей присесть. - Извини... - сказал я покаянно. - Нервы ни к черту... Марья с пониманием кивнула. Ее лицо немного прояснилось. Но она смолчала. Я решил объясниться: - Я сам пойду к этому козлу, чтобы внести ясность в наши отношения. Все равно нужно что-то предпринимать. Если у Сачка все бабки в обороте, пусть продает свои машины. У него их три или четыре. Как раз хватит, чтобы вернуть мне долг. Марья снова промолчала (все-таки обиделась, подумал я), но в уголках ее резко очерченных губ ме