Книги в электронном виде

Савченко Владимир / Похитители сутей

едования случаи. "Сообщаю о происшествии. Вчера между шестью и семью часами вечера на бульваре Близнецов во вверенном мне участке хорошо одетый гражданин приставал к женцине на иностранном языке, обещая ей за согласие деньги. Женщина оказалась порядочной и подняла крик. Собрались люди. Подошел я. Мужчина назвал себя Джоном Криклеем, но на прочие вопросы отвечал иностранными выражениями. На приглашение пройти для выяснения не реагировал. Но тут житель моего участка гр-н Сидорян Тигран Акопович, будучи в состоянии алкоголя, размахнулся и физически оскорбил упомянутого Криклея по лицу. Тот сразу заговорил по-русски. Не то слово "заговорил"- закричал: "Шђ?! Ты меня ударил по лицу?! Хорошо, я тебя запомнил!" - и другие угрозы, перемежая

Савченко Владимир / Черные звезды

унынием мусолил целую неделю этот отчет и не заметил в нем потрясающую идею. Вы умственно ограниченны, Николай Самойлов, вы зубрила и бездарь! 29 июня. Обсуждение в институте закончилось, и дело пошло в высшие академические и административные сферы. Иван Гаврилович в лаборатории почти не бывает, мотается то в Киев, то в Москву, "проталкивает" тему. Институт во главе с Тураевым полностью за нас (я уже и себя причисляю к этому проекту). О предстоящих исследованиях я иногда думаю с душевным трепетом. Попросту говоря, я их побаиваюсь: как бы мне не осрамиться. Пять с половиной лет меня готовили к работе физика-экспериментатора: я слушал лекции, выполнял лабораторные работы, курсовые проекты, бойко сдавал экзамены, неплохо защити

Саган Карл / Контакт

твенности и направлял разговор на темы, в которых был признанным знатоком, быстро расправляясь со всяким, кто пытался противоречить. После обеда он почти непременно показывал им диапозитивы: доктор Д. с аквалангом в Коцумеле, на Тобаго или у Большого Барьерного рифа. На снимках он обыкновенно улыбался в камеру и даже под водой приветливо махал рукой. Иногда среди диапозитивов попадались подводные изображения его ученой сподвижницы - доктора Хельги Борк. Жена Драмлина всегда возражала именно против этих слайдов, утверждая, что их уже показывали после предыдущего обеда. На самом же деле присутствовавшие давно пересмотрели все слайды. Драмлин реагировал на выпады, лишний раз указывая на атлетические достоинства крепкой фигуры доктора Борк, и жена о

Садовский Михаил / Бяша

се разом и придвинулись к Гаву. "Там! " "Что? Что? Ну, говори! " "Там нора! -- Гордо сказал Гав, -- Там за углом! " "Какая нора? " -- Спросил Валька. "Пустая! -- Ответил Гав. -- И там давно никого не было. " Все внимательно смотрели на него -- не скажет ли еще чего-нибудь, но Гав молчал. Бяша перегнулся через край, ветер сразу рванул его и чуть не унес. Он снова быстро спрятался за каменную стену. Но даже того мгновения, пока он висел над пропастью, было достаточно, чтобы заметить, что там, за углом, действительно, есть углубление, и в него хорошо бы спрятаться. Не так просто было перебраться в пещеру, которую нашел Гав. Но, когда ветер чуть стих, Бяша повис наполовину над пропастью, зацепился за угол стены и помог переправиться

Семилетов Петр / Шизиловка

ам. -Если вы ненадолго, я могу и тут посидеть, вас подожду. -Мы надолго. Так, играй. У тебя есть пять минут. И они миновали. -Ян! Время! - сказала Света. -Сейчас-сейчас, еще чуть-чуть! Вот этого козла только завалю. Света бросила умоляющий взгляд на подругу, но та молчала. Внезапно Ян спросил: -А почему вы не одеты по-уличному? -А что, нам при тебе переодеваться? - отозвалась Ира. Ян промолчал, и еще сильнее начал жать на кнопки. Ира подошла к Свете и прошептала ей на ухо: "Может быть, выкрутить пробки на щитке?" "Hет! Это повлечет за собой такую лавину, что..." - ответила Света, и обратилась к Яну: -Ян, нам пора. -Сайчас-сейчас... -Ян...

Сергеев Иннокентий / Танец для живых скульптур

оварь слэнга. Хотите? - Очень хочу! - А что. Прекрасная мысль,- подхватил он.- Напишите, сделайте. А мы издадим его. Я сделал было попытку прикинуть, сколько это займ„т времени, но понял, что не ощущаю разницы между неделей и месяцем. Там видно будет. Он тем временем принялся записывать какие-то телефоны и фамилии. Я обнаружил, что остался без тела. Зачем я так много говорю? "Быть начеку",- подумал я, но тут же отмахнулся: "Само справится". Леди. Нашла меня глазами. Мой голос. -... но учтите, когда я добросовестно берусь за исследование, выводы могут оказаться самыми неожиданными. Вы готовы? К этому. Он сделал вид, что усиленно взвешивает. Наконец, кивнул. Готовы. Мы пожали друг другу руку. - Значит, будем вместе. Мы горы

Сибирцев И. / Сокровища Кряжа Подлунного

это серьезно. Нет, судя по первому впечатлению, бравирует, меня испытывает. Мужик-то, на первый взгляд, настоящий, только взъерошенный какой-то". После долгой паузы Брянцев, мягко увещевая своего строптивого собеседника, проговорил: - У меня, Михаил Павлович, даже и не возникало такого вопроса: останетесь ли вы у нас и будете ли вы размещать в Крутогорье свой институт. Вы же, как мне говорили, сибиряк и большой ученый. У нас вам простор, а с простора в закоулки только мухи сворачивают. Брянцев подошел к такому же, как и в аэровокзале, макету области. Уверенным движением нажал на пульте одну из многочисленных кнопок, на макете вспыхнула цепочка разноцветных огоньков. Теперь голос секретаря обкома зазвучал неожиданно торжественно: - Вот этими огоньками об

Силверберг Роберт / Бездна

ышки гнойного заболевания плавников начали в огромном количестве погибать дети аборигенов. Тогда отец Лоулера, почитавшийся почти как святой, помог им своей вакциной. И какие бы добрые чувства ни пробуждали эти воспоминания в душах джилли, все равно все осталось в прошлом, не оставив никаких следов. Тот факт, что электростанция, по всей видимости, еще не работала, являлся почти непреодолимой помехой на пути реализации того плана, который пришел в голову Вальбену накануне ночью. Что же теперь делать? Пойти и поговорить с ними? Выступить с короткой, но зажигательной речью, забросать джилли риторическими фразами о нравственности и благородстве, подкрепляемыми тем духовном импульсом, что порождал в нем идеи и фантазии типа пришедшей ночью? Но

Силверберг Роберт / Пришельцы с Земли

кем больше не договорился на время обеда. Мы можем сесть за один из боковых столиков. Пожав плечами, Кеннеди согласился. Вероятно, Сполдинг хотел попросить совета. А ему как служащему третьего класса надлежало откликаться на просьбы нижестоящих, обратившихся к нему. Они уселись. Кеннеди был рад, что второй класс обедал не с ними - ему совсем не улыбалось, чтобы его имя в сознании Вацински слишком прочно ассоциировалось с именем Сполдинга. - Могу я быть откровенным с тобой? - спросил Сполдинг. - Конечно, Дейв,- Кеннеди чувствовал себя неловко. Сполдингу было 28 - столько же, сколько и Мардж, он был на четыре года моложе Теда. Когда год назад Харрис ушел из "С. и Д." на свободный промысел, то Сполдинга должны были перевести в третий класс. Но вместо него назначили Ллойда

Силверберг Роберт / Провидец

ый только богатыми и бедными, испытывает определенные неприятные духовные неурядицы и через некоторое время нарождающаяся не белая буржуазия становится настоящим оплотом социальной стабильности. Большая часть Нью-Йорка сверкает так, как только Афины, Константинополь, Рим, Вавилон и Персеполис сверкали в прошлом, остальное - это джунгли, в буквальном смысле джунгли, зловонные и грязные, где единственный закон - это сила. Это не столько умирающей, сколько неуправляемый город; семь миллионов душ, двигающихся по семи миллионам орбит под воздействием эффектных центробежных сил, готовых в любую минуту сделать из нас гиперболы. Добро пожаловать в Сити Холл, мэр Куинн. Кто может управлять неуправляемым? Кто-то всегда хочет попробовать, да поможе

Силверберг Роберт / Стеклянная башня

тона, вышел за пределы системы, но нигде не нашел даже следов разумной жизни. Лишайники, бактерии, примитивные низкоорганизованные пресмыкающиеся - да. Но ничего больше. Представьте только разочарование археологов, лелеявших мечту о реконструкции всего культурного наследия Великой Древней Цивилизации Марса по нескольким найденным в пустыне черепкам! Черепков не нашлось. Потом автоматические станции умчались к ближайшим звездным системам, странствовали в космосе десятки лет и вернулись ни с чем. В сфере диаметром двенадцать световых лет никогда не существовало форм жизни сложнее протеидов с Альфы Центавра V, перед которым комплекс неполноценности могла бы испытывать разве что амеба. Краг прекрасно помнил возвращени

Силверберг Роберт / Сын человеческий

ет Клей. - Несколько раз. Ловушка приносит нам все. - Я так понял, что это ранняя форма. Близкая к моему времени. - Возможно, ты прав, - отвечает Хенмер. - Почему он умер? - Жизнь ушла из него. Клей начинает привыкать к манере Хенмера давать ответы. Вскоре они останавливаются у пруда с темно-голубой жидкостью, в котором плавают круглые золотые дощечки. - Пей, - предлагает Хенмер. Клей опускается на колени у края пруда. Осторожно зачерпывает воду рукой. На вкус она словно перченая. Его наполняет острая грусть, сознание утраченных возможностей. Он ошеломлен. Он видит все возможности, которые представляются ему с определенностью автострады, размеченной в темноте дорожными знаками. Он удивлен и озадачен. Ощущение проходит. Хотя он пон