Книги в электронном виде

Шхиян Сергей / [Бригадир державы 02.] Волчья сыть

вор стандартной формой, то есть принялся целовать несостоявшуюся абстракционистку. Аля вначале отбивалась, делая страшные глаза и указывая на дверь, которая, увы, не запиралась. Но потом нам стало как-то не до условностей. - Что, прямо сейчас? - с деланной обреченностью спросила она. - До обеда еще два часа, успеем! - А вечером? - Вечером, само собой! - Ну, если так... А вдруг кто-нибудь войдет? - Сейчас что-нибудь придумаю, - торопливо пообещал я. Огляделся и не нашел никакого другого способа, кроме как бесценной антикварной саблей подпереть дверь... После обеда я навестил беглого солдата. Его благоустроили в сухом сенном сарае, подальше от любопытных взглядов. После перенесенных невзгод и лишений, Иван медленно восстанавливал силы

Энсти Ф. / Медный кувшин

громким голосом на языке, незнакомом Горацию. Вентимор, все еще немного одурманенный, не удивился при виде его. Должно быть, г-жа Рапкин сдала, наконец, второй этаж какому-нибудь азиату. Он предпочел бы иметь соседом англичанина, но этот иностранец, вероятно, заметив дым, бросился к нему на помощь, что было по-соседски, и, вместе с тем, смело. - Вы ужасно добры, что пришли, сударь, - сказал он, стараясь подняться на ноги. - Я не знаю точно, что случилось, но никакой беды не произошло. Я немножко разбит - вот и все. Кстати, вы, вероятно, говорите по-английски? - Без сомнения, я говорю так, что меня понимают все, к кому я обращаюсь, - отвечал незнакомец. - Разве ты не понимаешь моей речи? - Теперь вполне, - сказал Гораций. - Но вы сделали какое-то замеча

Посняков Андрей / [Новгородская сага 1.] Шпага софийского дома

ироко открытые недвижные глаза, из груди его торчала стрела с черным глянцевитым оперением! - Ну и делишки тут у вас творятся, господа опустившиеся личности! - озабоченно присвистнул Олег Иваныч, распутывая лежащему пацану руки. - Хоть стой, хоть падай! - Спасибо тебе, боярин! - улыбнулся тот. - Век буду Господа молить! В Софейском храме свечу поставлю... Ой, смотри, смотри, князь! Очнувшийся амбал - тот, кого называли Тимохой, - подбирался к Олегу с большим ножом в руке и нехорошо улыбался. Огромный, словно скала, уверенный в собственном превосходстве над этим бледным, вышедшим из лесу мужиком. - Ой, счас я тебя пощекочу, паря! - гнусаво захохотал он. - Ой, пощекочу, ох уж и посмеемся! Издав злобный вопль, амбал с грацией голодного волка бросился

Посняков Андрей / [Новгородская сага 2.] Посол господина великого

е к Олексахе, он что-то зашептал ему на ухо, косясь на дверь - не идет ли кто. Олексаха покивал, улыбнулся. Так и ушел с улыбкой. Вечером, когда колокола новгородских церквей зазвонили к вечерне, Олег Иваныч, в лучшем своем платье, украшенном крученой золотой канителью, важно прошествовал в посадничью канцелярию. Узнав его, посторонилась стража, выбежал на крыльцо молодой дьяк - тот самый, что на пожаре встретился. - По бесчестным монетам новое есть ли? - строго поинтересовался Олег Иваныч. - Так палач новый еще не приходил, гоподине, - замялся дьяк. - Вот-вот должен... А так у нас уже все готово - и огонь разведен, и кнут, и дыба... - Молодцы! - похвалил Олег Иваныч. - Не то что наши, владычные... Сразу видно - порядок во всем. Как звать-то тебя,

Пембертон Маргарет / Не уходи

ранится за дверями столовой. - Да, - задумчиво отозвался граф. - Один комплект ключей, и один часовой... Отнюдь не безнадежная ситуация. Лизетт радостно улыбнулась: - Конечно, папа, если мы будем действовать решительно. Они гуляли по пустынному саду. Глаза Лизетт горели от предвкушения борьбы. На следующее утро юная аристократка ехала на велосипеде через лес в Сент- Мари-де-Пон. Она любовалась цветами, и взгляд ее был гораздо благодушнее, чем неделю назад. Майор Дитер Мейер отвечал перед Роммелем за укрепление береговой обороны. Теперь девушка знала это точно. С облегчением вздохнув, Лизетт пересекла мост и последовала дальше мимо желтых нарциссов и пурпурных крокусов. Отныне она будет не просто связной, а добытчицей информации. И если повезет, ее

Патни Джо Мери / Неповторимая весна

два куска. Но знаешь, традиция есть традиция. Этот ритуал - первый выход в свет - насчитывает уже несколько веков. Он пережил революционные шестидесятые годы и свингующие семидесятые, что производит впечатление. - Тогда да здравствуют традиции, даже если члены общества "Балтиморских холостяков", которым нас сегодня представляют, по возрасту годятся нам в отцы! - Кейт подхватила пышные юбки и присела в глубоком реверансе. - Ну, я пошла уговаривать папочку дать мне работу на лето. Смеясь, девушки покинули дамскую комнату. Позже они были представлены сливкам мэрилендского общества. Вечер продолжался, и Кейт не могла не признать, что традиции, пусть и замшелые, бывают забавными. Когда отец пригласил ее на танец, она пребывала в прекрасном настроении. Двигаясь под

Патни Джо Мери / Странные клятвы

а, как две капли воды, в своем черном строгом одеянии, потому как еще раньше де Лэнси заметил эту девушку. Сгущались сумерки, тени углублялись, но ее можно было отличить по легкой походке и неповторимой грации. Черные юбки струились вокруг стройных ног. Разговаривая с настоятельницей, рыцарь не отрывал глаз от монахини, следя за ней с тем же удовольствием, с которым любовался бы цветком или закатом. Остановившись возле него, молоденькая монахиня наполнила кубок вином и протянула его рыцарю. Она казалась совсем юной. - Выпьете вина, милорд? - Благодарю вас, мадам, - Адриан был безукоризненно вежлив, используя для обращения светский титул, применимый ко всем сестрам. Одним глотком выпив вино, он про себя отметил, что бенедиктинки имеют гораздо лучшее вин

Патни Джо Мери / Шелк и тайны

анин, - прокаркал он хриплым от пыли голосом. Всадник с кнутом сплюнул. - Паф! Англичане такая же дрянь, как и русские. - Хуже, Дил Асса, - согласился с ним другой. - Давайте прямо тут убьем этого шпиона-ференги и пошлем его уши британским генералам в Кабуле. - Зачем убивать, если можно продать его в Бухаре за кругленькую сумму? - возразил третий. - Деньги скоро разойдутся, - проворчал Дил Асса, - а если мы убьем неверного, то наверняка попадем в рай. - Но нас много, - возразил другой, - Как же мы все отправимся в рай, если убьем только одного шпиона-неверного? Дабы не дать разгореться полномасштабным теологическим дебатам, Росс предпочел вмешаться: - Я не шпион. Я путешественник, еду в Бухару, чтобы разузнать о своем брате. У меня есть письмо

Патни Джо Мери / Расколотая радуга

бе, а постучал в дверь напротив, из-под которой виднелась полоска света, и услышал в ответ знакомый баритон: Кеннет Уилдинг пригласил его войти. Майкл застал приятеля за блокнотом для рисования. Кеннет был первоклассным карикатуристом и вообще хорошим художником. Этот талант пригодился ему в Испании, где он служил в разведке. - Боже мой, откуда ты свалился? - воскликнул Кеннет, выпучив глаза. Майкл хмыкнул: - Разве наши прекрасные хозяйки не сообщили тебе, что я теперь твой сосед? - Нет, когда я вернулся, все уже спали. Кеннет поднялся и протянул Майклу руку. - Черт возьми, вот так встреча! Смуглый, ладно скроенный, кряжистый, Кеннет Уилдинг смахивал скорее на рабочего, чем на офицера и джентльмена. Один из немногих, он начал военную карьеру ряд

Патни Джо Мери / Волна страсти

уках и направился обратно в мастерскую. - Каждый англичанин среднего достатка считает своим долгом иметь у себя дома свой портрет или какой-нибудь пейзаж. Просто позор. Ситон прошел в дальний конец мастерской и сдернул покрывало с одной из картин. Она была уже почти завершена и являла собой семейный портрет: мужчина с орлиным носом, его белокурая жена и между ними маленький мальчик, одна рука которого держит материнскую, а вторая вцепилась в шерсть спаниеля. - Что вы думаете об этом, капитал Уилдинг? Я, художник милостью Божией, каких еще не рождала Англия, вынужден торговать своим талантом, создавая портреты герцогов и герцогинь, чтобы прокормить себя и свою дочь. Несмотря на гневные слова, по всему было видно, что портрет Ситону нравится и он ждет похвал

Поттер Патриция / Молния

брегать им и не избегать его, но каждый раз, глядя на него, она вспоминала Ларри. Никто и никогда не догадался бы, что они с Ларри были близнецами. Он был высоким, а она маленькой, он был веселым, а она серьезной, он любил весело поддразнивать, в то время как она была склонна всему верить. В юности она прекрасно оттеняла его достоинства. Он всегда относился к ней доброжелательно и только подшучивал над нею. Ларри был серьезным, только если дело касалось медицины. Отец, от которого она унаследовала серьезную натуру, говорил бывало, что если традиционные методы подводят, то Ларри использует для лечения пациентов свое обаяние. И он действительно им пользовался. Ларри нравился всем с первого взгляда, и Лорен с отцом могли поклясться в том, что некоторыми случаям

Поттер Патриция / Беспощадный

портрету. Его лицо приковывало к себе внимание и говорило о внутренней силе. Шей поражало противоречие между этой силой, которую она разглядела на рисунке, и выдвинутым обвинением. И ее все время терзала мысль, не было ли в деле каких-то смягчающих вину обстоятельств. А что если он сражался на стороне Конфедерации и выбрал такой способ борьбы за свое дело? Тогда зачем он оставил у себя часть денег? Эту загадку ей никак не разгадать, но, возможно, она сможет разгадать другую загадку, связанную с отцом. И чего ради мать лгала ей? Шей придумала несколько объяснений. Вероятно, Сара Рэндалл не выносила Запад или скорее всего не смогла ужиться с мужем. Чем больше Шей размышляла, тем больше вопросов оставалось без ответа. Получить ответы она могла, только обратив