Книги в электронном виде

Кудрявцев Леонид / ДВЕ ТВЕРДЫНИ

Воронин Андрей / Игра без правил серия: (комбат)

ой неохотой: Витя и Митя Гороховы были умственно отсталыми, и, пока они вели себя тихо, их старались не замечать. Посмотрев на близнецов, Ирина поняла, что тактика, вполне применимая на любом другом уроке, в данном случае оказалась ошибочной. Забыв о бессмысленно запачканных краской листах бумаги, Витя и Митя увлеченно раскрашивали друг друга. Краски они не жалели, и результаты были просто вопиющими. Счастье еще, что урок рисования был в пятом "Г" последним сегодня. Класс затаив дыхание исподтишка наблюдал за действиями близнецов. Тихо ужаснувшись, Ирина торопливо двинулась к близнецам, стараясь не привлекать их внимания: испугавшись, братья Гороховы могли закатить шумную истерику. За спиной у нее кто-то тихо хихикнул, кто-то фыркнул в кулак - пятый "Г" развлекался.

Ламур Луис / Человек из скибберина

казаться подальше от этого места. Почему нет поездов? Неужели никому даже в голову не приходит задуматься, почему телеграф вышел из строя? Что за идиотская страна! Крис снял куртку, повесил ее на спинку стула и поправил кобуру с шестизарядным револьвером: пусть будет под рукой. Индеанка сосредоточенно свежевала бизона. "Да хоть бы всю тушу забрали!" - раздраженно подумал Крис. И черт его дернул уехать из графства Корк! День тянулся бесконечно. Через какое-то время ирландец вышел из дома, притащил ворох шпал и соорудил из них некое подобие баррикады по обе стороны стен. Стены хибарки - защита никуда не годная, пули прошьют их, словно бумагу. Вот железнодорожные шпалы - дело другое. Крис трудился не покладая рук на протяжении нескольких часов, складывая шпалы штабелями. О

Ламур Луис / Калифорнийцы

рму бревнам и создать такое прекрасное творение, как корабль. А потом корабль, однажды построенный людьми, начинал жить своей собственной жизнью, и у него даже появлялся характер. Оставляя далеко позади себя берег, он всецело отдавался во власть моря, и его самоотверженность завораживала. Ибо то, что некогда представляло собой груду грубых, неотесанных бревен перевоплощалось в нечто поэтическое, одухотворенное. Примерно так рассказал Шон Мариане о своей прекрасной шхуне, и она внимательно слушала его, вникая скорее в чувства, чем в слова. Он догадывался об этом, был крайне взволнован и не знал, как себя вести, но ему очень хотелось поступить правильно. К счастью, годы, проведенные им в море, не сделали из него циника, не дали его душе ожесточиться. К тому же ему было хор

Ламур Луис / Матагорда

винчестер и ремень с кобурой. Пистолет прикрыл одеялом так, чтобы его можно было сразу схватить. У костра появился Каюн, бесшумно поел, выпил кофе к снова исчез. Через некоторое время пришел Любек и молча залез в свою постель. Костер потух, и Тэп уснул. Он не знал, что разбудило его, но когда открыл глаза, то увидел склонившуюся над ним темную фигуру. От костра осталось несколько тлеющих красных угольков, а деревья на фоне усыпанного звездами неба казались темными таинственными колоннами. Человек держал в руке револьвер, но не целился в него. Это был Том. Тэп нащупал кольт и, не вытаскивая его из-под одеяла, направил на Тома. - Иди спать, Том. Завтра ты все увидишь в другом свете. Кроме того, от пули моего кольта у тебя будет тяжесть в желудке. Киттери усмехнулся. - Хи

Ламур Луис / Счастье рейли

егким пыльником под мышкой. На скамейке за столиком сидела женщина с мальчиком. Видимо, они только что закончили есть. Мальчик с любопытством взглянул на Вэла. - На дилижансе приехал? - спросил он. - Да, - ответил Вэл и стушевался, не зная, что ему делать. Он не привык к компании детей своего возраста. Мальчик был примерно на год старше его. - У тебя девчачья одежда. Ты что, девчонка? Вэл бросил взгляд на Уилла, но тот, казалось, не слышал. Однако Вэл знал, что от него не ускользает ни одно слово. Осознание этого придало ему уверенности. - Нет, я не девчонка. Нельзя судить о человеке по его одежде. Слова как две капли воды напоминали нравоучения Уилла, и Вэл радовался, что именно они пришли ему на ум. Мальчик встал и подошел к Вэлу, который стоял в одиночестве. Он был на

Ламур Луис / Расхитители прииска

лоновой костью и жемчугом. Кто-то оказался таким мудрецом, что догадался повязать все общество круговой порукой, замарать соучастием в грабеже. Каждый покупатель похищенного, каждый торговец, берущий на реализацию левый товар, получал свою долю прибыли от такой сделки, а поскольку все знали, что золото краденое, то и прибыль была гораздо выше обычной. Элай Паттерсон и Джек Мурмэн погибли. Майк по-своему любил обоих. Они проявили доброту к одинокому полуголодному мальчишке, приехавшему в город на едва живой кляче, помогли ему стать лучше, чем он должен был стать... О некоторых вещах Шевлин никому не рассказывал. Правда, он работал с дядей на руднике, но им достался участок, едва позволявший выжить, не более. И вот наступил день, когда свод шахты рухнул, навсегда похоронив

Овалов Лев / Голубой ангел

решил его все-таки дог- нать, но увидел шедшего по коридору Железнова и невольно остановился. - Что с вами? - поинтересовался Виктор, глядя на встревоженного Зайцева. - Да ерунда какая-то, - недовольно ответил Зайцев. - Приходят какие-то люди... Черт в них разбе- рется! - Какие люди? - спросил Виктор, и глаза его заблестели. - Быстро! - Парикмахер, которого я не вызывал, - объяснил Зайцев. - Потом еще какой- то субъект. Какую-то Марью Федоровну спрашивал. - Какие? Какие они из себя? - нетерпеливо закричал Виктор. - Да не тяните же! Зайцев запнулся. - Ну, знаете ли, это надо вспомнить. Я не писатель и не следователь... Но Виктор уже схватил его за руку и повлек вслед за собой. Невольно заражаясь волнением Железнова, Зайцев

Гийу Ян / Красный петух (красный петух 1.)

не упускал объект из виду все время, пока тот был в очереди. Наконец тот вышел на улицу с букетами, упакованными в пластиковый пакет с красным рождественским орнаментом, и продолжал путь по направлению к рыночной площади Стурторвст. Хестенес задумался. Букеты могли служить сигналом либо каждый сам по себе, либо комбинацией цветов. Но они были спрятаны в пластиковом пакете. На рынке объект быстро прошел между цветочными рядами, остановился и обменялся парой слов с продавщицами у вагончика, легко превращающегося в цветочный прилавок фирмы "Арне Даленс Гартери и Хагесентр". (В тот же вечер продавщица была допрошена с отрицательным результатом, она не могла вспомнить даже, что было сказано и на каком языке - норвежском или шведском.) Объект направился к униве

Гийу Ян / Террорист-демократ (красный петух 2.)

дать возможность переводчику передать его возражения по-немецки более выразительно и отчетливо. Но оба немца, казалось, выслушивали его возражения как что-то не имеющее большого значения. Если между двумя дружественно настроенными государствами намечается тесное сотрудничество в национальных интересах, не сочтут ли военные власти эти возражения не столь уж важными? Да, теперь Нэслюнд был вынужден согласиться. Тем более что то, чем сейчас занимался Хамильтон, - курсы в Высшей военной школе на Валхаллавеген - действительно не имело первостепенного значения. Нет, военные не должны возражать. Спустя пять минут Нэслюнд окончательно сдался и пообещал сделать все возможное, чтобы служащий шведской безопасности в любом случае мог поехать в Федеративную Республику для участ

Кунц Дин / Единственный выживший

аются невозмутимы и неподвижны, как бы ни бесновалась потом волна. Шипящий и шепчущий у ног океан как будто рассказывал ему о том, что жизнь - это всего лишь немного небесной механики, бессмысленной или непостижимой (для Джо, как и для большинства людей, это было одно и то же), плюс действие неких бездушных сил, которые вызывают приливы и отливы. Это послание, проникнутое глубокой и неизбывной безнадежностью, помогало ему частично расслабиться именно благодаря тому, что оно же и унижало его, делало Джо совершенно бессильным и ничтожным, не способным предпринять ничего такого, что принесло бы сколько нибудь заметные результаты. Кроме того, у него еще оставалось пиво, и одна две банки должны были притупить его чувства настолько, чтобы преподанный океаном урок оставался с ни

Кунц Дин / Ключи к полуночи

вой, полной тяжелых, мрачных воспоминаний. Когда выплатили страховку отца и наследственные дела были улажены, я взяла деньги и приехала в Японию. - Искать того студента, который учился у вас по обмену? - Нет, дело было не в нем. Кроме того, он все еще учился в Лондоне. Я приехала, так как думала, что мне здесь будет хорошо. Так и случилось. Я провела несколько месяцев в качестве туриста, затем приняла гражданство, хотя могла этого и не делать, и случайно нашла работу певицы японской и американской поп-музыки в одном из ночных ресторанов Иокогамы. У меня всегда был хороший голос, но мне никогда не приходилось выступать на сцене. Вначале я была ужасна: этакий неуклюжий любитель, но я училась. - Спорю, что каждый второй американец проходит через то, что вы назв